V. Заключение

Эта глава не имеет целью дать изложение философии и теории марксизма. До этого ей далеко. К тому же и цель всей нашей книги состоит не в этом. Мы изложили здесь некоторые факты, которые наряду со многими другими сумели убедить меня с научной достоверностью в истинности коммунистического учения, факты, которые помогут понять некоторые важные вопросы, все еще "загадочные" и "таинственные" для многих людей.

В древних шумерийских легендах неизвестный автор рассказывает об одном мудреце, который провел всю жизнь в уединении, в горной пустыне к востоку от Вавилона, где по утрам солнце золотит своими лучами бесконечные пески еще до того, как под его лучами засверкают и заискрятся тысячи серебряных башен сказочного царского дворца.

Еще ребенком он покинул общество людей. Мудрец отказался от тихих радостей жизни. В теплых весенних сумерках его не обнимали нежные и благоухающие руки жены, он не возлежал на пурпурном диване, слушая тихое журчанье прозрачного ручейка, который струится из алебастрового источника посреди безмолвного перистиля, среди опалово-лиловых колонн, в то время как вечерние сумерки, нежные и мягкие, таинственно спускаются со звезд.

От всего этого он с радостью отказался, лишь бы вдали от всех дел и забот, которые могли бы помешать ему, постичь бесценную науку растений, животных, движения звезд, облаков, воздуха и воды - словом, приобрести знание всех вещей.

Прошли месяцы, годы, и мудрец почувствовал приближение смерти. Он не захотел, чтобы его знания пропали попусту, и взял на воспитание мальчика, серьезного, с быстрым взглядом. Мальчик был продан ему кочевым племенем, которое проходило однажды поблизости от пещеры, где он жил. Это был случай, похожий на случайную встречу комет в небесных просторах.

Мальчик слушал, учился, прислуживал мудрецу и наконец полюбил его, как отца. Прошло некоторое время, и мальчик стал юношей.

Однажды летним вечером старик по обыкновению рассуждал о путях звезд, о метафизической сущности вещей, о родах и видах животных и растений. Чтобы сделать более наглядным свое объяснение, он дал юноше цветок - благоухающую розу, сорванную с красивого рододендрона, росшего среди двух желтых скал рядом с источником и сиявшего теплым оттенком розовых лепестков.

Юноша вдохнул аромат цветка и прервал старика. "Отец, - сказал он, устремив взор в сторону огромной пустыни, которая терялась где-то в беспредельной дали первых теней приближавшейся ночи, - отец, то, чему ты учишь, трудно, хотя и глубоко. Но в этой розе я вижу и чувствую тайну более прекрасную и более значительную. Я вижу и чувствую жизнь. Отец, скажи мне, что такое жизнь? Ты никогда не говорил об этом. Что такое жизнь? Что значит жить? Как я должен жить? Научи меня этому, ибо здесь, я чувствую, ключ моего счастья, а я хочу быть счастливым".

Старик ответил: "Терпение. Я опечален. Ты смутил меня. Я действительно знаю все, но не знаю, что такое жизнь, не знаю, что значит жить". - "Но тогда, - возразил юноша, - ты не знаешь ничего. Твоя наука бесплодна. Твои знания призрачны. Я должен покинуть тебя. Мне нужен другой учитель". И он удалился, растаяв в вечерних сумерках.

То же случилось и с моим отношением к церковному религиозному учению. То же произошло и со многими другими. Более того, в глубине души это испытывают все, даже если они не признаются в этом. Мало-помалу отходя от проповедуемой правящей церковью метафизической догмы, этого скопления призраков, люди ищут жизни. Представители современной философии учитывают эти стремления и делают содержанием догмы то, к чему направлены эти стремления. Они пытаются создать философию жизни.

Человек средневековья и раннего Возрождения был по преимуществу "интеллектуалистом", даже если он был невежественен. В самом деле, быть "интеллектуалистом" - это вовсе не значит обязательно быть культурным, это значит действовать на основе "абстрактных" убеждений. Здесь имеется в виду такое состояние психики, которое по природе враждебно прогрессу мысли, основанной на эмпирических наблюдениях. Поэтому-то католическая догма - по существу своему неподвижная - имела такую власть над людьми того времени. И действительно, это была эпоха церковной диктатуры.

В современном человеке мы наблюдаем совершенно противоположное; он не регулирует свою жизнь на основе одних лишь абстрактных понятий. Конечно, и абстрактные понятия необходимы для познания всех разнообразных законов, которые управляют бытием. Однако для современного человека жизнь не является средством достичь чего-то, стоящего вне и выше жизни. Для него жизнь есть единственная реальность. И, так как он хочет жить, он стремится слиться с жизнью, пользоваться ею в ее движении, испытать ее в действии. А так как жизнь по своей природе является движением, развитием, изменением, реальность не есть для него некая аристотелевская "субстанция", которая скрывается за изменчивыми явлениями мира, но именно совокупность этих самых изменчивых явлений.

В многочисленных вариантах и разновидностях вновь возникает чарующая античная поэзия Гераклита. Человек современный, особенно начиная с Канта, страстно желает познать не неподвижные субстанции, но движение субстанций, вернее, вечно развивающуюся субстанцию. Больше того, для многих подлинная, единственная субстанция или субъект есть само движение. Поэтому жизнь понимается как действие, как "практика", как "производительность", как "труд". Эти понятия получили в марксизме не только необыкновенно глубокое выражение, но приобрели также совершенно новый и оригинальный характер и значение.

Итак, мы считаем, что такой взгляд на вещи, исключая, конечно, преувеличенные толкования, правилен и истинен, даже единственно правилен и единственно истинен, ибо соответствует реальному миру.

Так как, далее, философ, будучи общественным человеком, сыном общества своего времени, естественно, чувствует так же, как и рядовой человек, то философское истолкование - это теоретическая систематизация образа восприятия и осмысления явлений жизни рядовым человеком. Поэтому, как мы уже говорили, эта жизненная установка человека нашего времени получает красноречивое отражение в течениях современной философии. Рассмотрим вкратце некоторые из них.

Идеализм, который имеет большое значение для понимания духа нашего века, сводит все к идее, то есть к трансцендентальному Я, которое есть все и которое охватывает все происходящее. Но это трансцендентальное Я является не неподвижной субстанцией, а эволюционным или жизненным процессом, чистым движением, которое, развиваясь, все создает и всем является. Это эволюционный идеалистический монизм, чистый витализм.

Философия Бергсона в качестве основополагающего учения, вместе с психоанализом, имела, хотя и не непосредственное, но большое влияние на современное искусство, выступая теоретической основой учения сюрреализма и порожденных им направлений. Согласно этой философии все, что неподвижно и не развивается, - ложно. Единственная реальность - это течение жизни в действии, то есть движение без движимого, движущееся действие без потенции (это слово нужно понимать в аристотелевском и схоластическом смысле), абсолютное становление (смотри, например, четыре основных труда Анри Бергсона: Essai sur les donnees immediates de la conscience, 1889; Matiere et memoire, 1896; L'evolution creatrice, 1907; Les deux sources de la morale et de la religion, 1932)^*.

^* (Автор ссылается на ряд работ А. Бергсона, в которых французский идеалист изложил свою систему, одну из самых реакционных и антинаучных в истории философии. - Прим. ред. )

Витализм является специфическим признаком также и экзистенциализма, который не представляет собой единой философии, но имеет ответвления, совпадающие в основных аспектах и имеющие общие проблемы и цели.

Для экзистенциалистов всех мастей центральным вопросом является изучение не абстрактного, а конкретного существования, то есть человека, который, по их воззрениям, - центр и опора мира.

Но не нужно думать, что экзистенциализм является абстрактной философией личности, ибо основная проблема экзистенциализма - это реальная человеческая жизнь, то есть счастье индивидуума. Отсюда вытекает тоска, печально известная тема, свойственная почти всем разветвлениям этой философии, - коренящаяся в том, что для достижения радости человеку всегда недостает чего-нибудь такого, чего он не может достичь, например преодоления вины (Кьёркегор), смерти (Хайдеггер); трансцендентной "тайны" (Карл Ясперс) и т. д. Эти философские течения, хотя и в виталистической форме, пытаются вскрыть подлинную сущность философской проблемы, чего, наоборот, не в состоянии сделать церковное учение, омертвевшее в метафизических абстракциях подправленного аристотелизма. Однако им свойственен крупнейший порок, характеризующий ныне все общество Запада, - иррационализм и, следовательно, скептицизм.

Что это действительно так, хорошо видно на примере объективного идеализма. Прежде всего, согласно этой философии, которая отталкивается от a priori Канта, "вещей в себе" не существует. Они не существуют, поскольку их создает, точнее, "выдумывает" мысль. Они не существуют и как мыслящая субстанция, то есть единственная субстанция, которую они могли бы иметь, принимая во внимание причину, сообщающую им бытие. В самом деле, мысль в этом случае не означает действие субъекта, пусть изменчивого, но отличного от своего акта; напротив, субъект отождествляется с собственным актом. Другими словами, - как, впрочем, мы уже говорили, - творящая мысль, трансцендентальное Я, единственная реальность, является чистым движением, без какой-либо движущейся или же развивающейся сущности.

Итак, чистое движение, изменение... Бессодержательные фантомы!

С другой стороны, идеализм считает, что ни один закон не истинен: все истинно и все ложно, все хорошо и все плохо. В самом деле, каждая вещь, которая "существует", является одновременно и истинной и хорошей, поскольку она создана трансцендентальным Я, абсолютным процессом мышления, которое в кругу идеалистических представлений отождествляется с "бытием в силу бытия", с богом, который не отделяется от мира, но составляет с ним единое целое.

Таким образом, едва вещь "прошла", она более не существует, она ложна и потому плоха.

Следовательно, наука в ее обычном понимании, как совокупность исследований и открытий, направленных на достижение абсолютной и вечной истины, невозможна.

Как это ни невероятно, но даже абсолютная и вечная истина самого идеализма оказывается невозможной. Более того, даже теперь, когда он существует, он не истинен. В самом деле, если кто-то убежден в истинности идеализма, то другой уверен в противоположном, третий - экзистенциалист, четвертый защищает позитивизм и т. д. Итак, согласно основному принципу, который определяет идеалистическую теорию, все, что существует, истинно. Таким образом, одновременно истинны самые противоположные и противоречивые сущности. Следовательно, все истинно и потому все ложно. Это глубокий иррационализм и скептицизм.

Подобные же обвинения, пусть даже менее тяжелые, можно выдвинуть против философии Бергсона. С точки зрения этой философии, действительность состоит из "чистого становления", из "непрерывного течения". Поэтому мышление, которое по самой своей природе вынуждено "фиксировать" вещи в неподвижных понятиях, неспособно постичь истину. Чтобы познать ее, говорит Бергсон, необходимо прибегнуть к интуиции. Разделяя "непрерывное течение" на отдельные тела и определяя их в абсолютно определенных контурах, разум вынуждает однородное течение, проявившееся в вещах, сменяться и развиваться подобно смене кадров кинематографа; он представляет действительность в виде быстрой смены статических образов. Следовательно, логическое мышление должна заменить интуиция, которая является "родом интеллектуального влечения, благодаря которому проникают внутрь предмета, чтобы соединиться с тем, что он содержит единичного и, следовательно, невыразимого", и которое простым, непосредственным и нераздельным образом осуществляет единство познающего и познаваемого.

Мы охотно признаем за интуицией важную роль, которая принадлежит ей, особенно в познании содержания таких явлений действительности, которые по своей природе с трудом сводимы к терминам и выводам логического анализа, процесса мышления, например, любовь, аффекты, эстетическое созерцание, страдание и т. п^*. Но очень серьезной ошибкой было бы уступить интуиции все и провозгласить крах разума и всех его достижений. Прискорбно, конечно, зрелище церковной философии (современной "неосхоластики"). Ее абстрактный метод должен быть осужден не как таковой, но потому, что вместо того, чтобы, выполнив свою задачу, мудро возвратиться к живой действительности, подчинить ей свои выводы, исправить их в соответствии с нею, эта философия в целях служения предвзятой религиозной идее, фальсифицирует действительность, подменяет ее бестелесными призраками, сотканными из метафизического тумана.

^* (Здесь А. Тонди, пользуясь старой терминологией, фактически говорит о чувственной, эмоциональной ступени познания действительности . - Прим. ред. )

И все же нельзя примириться с иррационализмом. В противном случае мы должны отказаться от разума, замкнуться в инстинкте, закрыть двери цивилизации и прогрессу, словом, отречься от жизни, от той жизни, которую, как мы слышали, очень любил Анри Бергсон.

Иррационализмом и, следовательно, скептицизмом "грешат" различные течения экзистенциализма. Со сферой разумного, интеллектуального, чистого сознания, говорят экзистенциалисты, в нашем лице приходит в столкновение и затем сливается с ней сфера иррационального, непостижимого, внутренний мир, названный "небытием", "трансцендентным", "смертью", "неразумным" и т. д. Экзистенциалисты называют этот внутренний мир "существованием", поскольку "мое существование" есть нечто такое, о чем нельзя мыслить, но что, однако, господствует надо мной всеми проявлениями "низших и высших инстинктов". Поэтому, чтобы постичь внутреннюю сущность, прочувствовать ее, нужно отказаться от процесса мышления, рассуждения, от диалектического "логоса", уйти в интуицию, в непосредственное восприятие.

Этих взглядов придерживаются современные эстетические теории, точнее те, что воздействуют на западное искусство. Я имею в виду дадаизм, экспрессионизм, сюрреализм, футуризм, метафизицизм и т. д.

Указанные течения отличаются двумя общими для всех их представлениями. Первое заключается в утверждении, что истина содержится внутри вещей, а у нас - в глубине души, в подсознании. Второе - в том, что определенная таким образом истина не может быть постигнута разумом, ибо он ограничивается скольжением по поверхности вещей и ведет, по самой своей природе, к лишению вещи ее движения, ее подвижной и жизненной сущности. Отсюда необходимость прибегнуть к интуитивному процессу, "непосредственному познанию".

И здесь, заметим в скобках, мы обнаруживаем истину и ложь, понятия верные и преувеличенные. Редко серьезно задумываются над тем, что процесс абстракции искажает действительность, если, исходя из нее, он не возвращается к ней же, чтобы проверить и исправить себя и приобрести жизненность через "практику", опыт. Ошибка в этом отношении всегда уводила философские учения в сторону от истины. Только марксизм указал верный путь, которому нужно следовать, выдвинув новую теорию, согласно которой "практика" не акцидентна, но является внутренне присущим элементом и фактором объективного, ясного и осознанного познания действительности такой, какова она есть, - живой и полной движения.

Долгие годы я занимался изучением философии, особенно направлениями нового времени, начиная с Иммануила Канта, а также современными теориями.

Очень быстро я увидел превосходство и правильность материалистических течений философии в сравнении с церковной схоластикой. Не буду возвращаться к аргументам, которые уже приводились ранее. Но я должен подчеркнуть, что к концу 1941 года, когда, повинуясь совету моих руководителей, решил всерьез заняться теоретическим коммунизмом, я уже через несколько месяцев работы увидел новые горизонты. В течение войны и после нее я не мог уделять много времени изучению коммунизма. Впоследствии я возобновил указанные занятия и продолжал их до 1950 года, когда достиг полного понимания новых взглядов.

Речь идет о моем собственном идейном развитии, начальные этапы которого - единственные, на которых мы остановимся, - были следующие.

Прежде всего, я очень скоро почувствовал, что философская система, придуманная правящей церковью, несостоятельна, ибо действительный мир состоит не из абстракций и фантомов, но из чувствующих и осязаемых, более того, живых сущностей (живых в предельно широком смысле, включая в это понятие борьбу, развитие, внутреннее движение, энергию и внутреннюю или внешнюю силу). Отсюда я заключил, что классический идеализм, бергсонизм, экзистенциализм, наконец, материалистические учения всех оттенков, даже если они и ошибочны, более приближаются к правильному пониманию действительности, чем католическая философия.

Однако среди названных направлений в философии следовало выбрать истинную философию, допуская, что таковая существует. Чтобы достичь желаемого результата, необходимо было следовать определенной линии, применить те критерии оценки, которые казались мне наиболее надежными. Прежде всего надо было отбросить все "системы", основанные на иррационализме, принимая во внимание, что они неизбежно ведут к скептицизму.

Скептицизм ложен. В самом деле, если невозможно постичь и установить какую бы то ни было истину, то, значит, и истина скептицизма несостоятельна. Кроме того, скептицизм - это салонная теория, уместная в беседе самодовольных людей - псевдоученых, бездельников, жуиров. Между тем в мире, за стенами салона, эгоисты готовят войну; между тем в мире свирепствуют опустошительные болезни, пороки, безумие, нищета, безработица.

Поэтому ироническая улыбка "превосходства" скептика - это преступление, подлость, нелепость.

Точно так же ложен откровенный идеализм. Как мы видели, это глубоко скептическое учение, учение для господ и тиранов. И те и другие благодаря их аристократическому интеллекту - самостоятельные и высокопоставленные "творцы" своих богатств и почестей, среди которых эгоистически проводят жизнь.

Бергсонизм ложен по аналогичным причинам (хотя и не по тем же самым).

Ложен и экзистенциализм. Эта теория, помимо прочего, еще и эгоистична; в своих крайних проявлениях она служит выражением животного индивидуализма, который господствует в западном обществе, где люди занимаются исключительно своим личным благополучием.

Итак, думал я, все эти философские системы следует отвергнуть. Они ложны, глубоко ошибочны, порочны в самой своей основе.

Напротив, марксизм - как мы это всегда замечаем, имея дело с истинными учениями, - казался мне стоящим на верном пути, ибо он способен взять верное и отбросить ложное. Однако марксизм не ограничивается этим, напротив, он исправляет, осваивает элементы истины других учений, обогащает их новым содержанием. Дадим здесь эскизный набросок этого учения так, как я представлял его в то время.

Прежде всего, две черты особенно поразили меня в философии Маркса: ее жизненность и диалектический метод. Если, говорил я, эта теория, как всякое философское учение, достойное этого имени, исследует истину и, следовательно, жизнь, она, несомненно, должна быть жизненна.

Кроме того, поскольку действительность развивается в столкновении или в антитезе противоположных и противоречивых объективных явлений и в их синтезе, из которого непрерывно возникают новые и более богатые объективные явления, диалектический метод правильно истолковывает сущность вещей и их превращения.

Сталин говорит: "... диалектика рассматривает природу не как состояние покоя и неподвижности, застоя и неизменяемости, а как состояние непрерывного движения и изменения, непрерывного обновления и развития, где всегда что-то возникает и развивается, что-то разрушается и отживает свой век.

Поэтому диалектический метод требует, чтобы явления рассматривались не только с точки зрения их взаимной связи и обусловленности, но и с точки зрения их движения, их изменения, их развития, с точки зрения их возникновения и отмирания"^*.

^* (И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11, Госполитиздат, 1952, стр. 576. )

И Сталин цитирует Энгельса, который говорит:

"...вся природа, начиная от мельчайших частиц её до величайших тел, начиная от песчинки и кончая солнцем, начиная от протиста и кончая человеком, находится в вечном возникновении и уничтожении, в непрерывном течении, в неустанном движении и изменении"^*.

^* (Ф. Энгельс, Диалектика природы, Госполитиздат, 1953, стр. 11. )

Поэтому диалектика "...берет вещи и их умственные отражения главным образом в их взаимной связи, в их сцеплении, в их движении, в их возникновении и исчезновении..."^*.

^* (Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, Госполитиздат, 1953, стр.22. )

Кроме того, марксистская философия прямо противоположна иррационализму, скептицизму, идеализму. Вне нас существует объективный мир, и мы можем познавать его, изучать, постигать его законы.

Это, естественно, подразумевает применение процесса абстрагирования, но здесь применение его казалось мне правильным и плодотворным, поскольку выработанные и сформулированные мозгом понятия не повисают в воздухе; еще менее стремится эта философия подменить действительность этими понятиями. Выработанные ею понятия затем вновь обращаются к действительности через опыт и практику, которые исправляют, обогащают, оформляют их, делают их жизненными и плодотворными.

Несравненный метод, говорил я, и к тому же такой, который выдвигает совершенно новую для меня, чрезвычайно важную мысль, что опыт, практика являются не случайным подспорьем, внешним элементом, который усиливает абстрактное познание, а, напротив, орудием познания связи, истолкования, овладения и переустройства действительности.

Я отдался изучению понятия практики, и эта работа позволила мне достичь и другой цели, а именно - глубже понять роль, значение и величие марксистской философии.

Вот, вкратце, представление о марксистской философии, которое я составил почти сразу.

Согласно Марксу, первичной действительностью является не гегелевская идея, а материя, которую он часто любит называть природой, то есть мировой комплекс материальных сущностей. Материя, говорил я себе, понимается здесь, однако, не в низменном и вульгарном смысле, но как возвышенная, глубокая, богатая и высшая, - в самом деле, ведь это понятие включает в себя психическую деятельность человека, энергию Микельанджело, тоску Мильтона, драму Гёте, трагедию Достоевского, олимпийское спокойствие Леонардо, грезу Данте. Почему это так? Потому, что между материей и духом не существует онтологической разницы. Начиная с ничтожного и кончая великим. Они являются ступенями, различными качествами одной и той же объективной реальности.

Раз дело обстоит так, то, значит, это монистическое учение. Действительность одна и едина, это - материя.

Такой метод мышления, думал я, не является незаконным, более того, это единственно научный метод, потому что, как мы видели в главе, где говорится о католической философии, аргументы, выдвинутые правящей церковью для доказательства существования бога, являются несостоятельными. Следует подчеркнуть, что это ведь самые "солидные" доводы из всех, которыми располагают теологи всех оттенков.

Мы уже говорили о том, что, по Марксу, первичной является не гегелевская идея, а материя, то есть природа в том смысле, который мы выше объяснили.

В таком случае, рассуждал я, человек - это продукт природы, он господствует над ней благодаря собственной деятельности, приспосабливая ее к себе и применяясь к ней. Это двоякое приспособление, которое устраняет все противоречия между индивидуумом и окружающим его миром, состоит в процессе эволюции, из которого возникают в силу диалектических противоречий общественные условия и порождающий, двигающий их производственный и экономический процесс.

В этой связи мне казалось возможным различить два момента: первый - человек создает отличные от него блага, это - процесс производства, в котором силы индивидуума превращаются в производимые предметы. Однако, если мы ограничимся этим первым моментом, мы не выйдем за рамки общественного устройства буржуазных наций, основанного на частной собственности на средства производства.

Общество, основанное на частной собственности на средства производства, - это больное и порочное общество. Оно - причина мучительных неурядиц, которые ныне терзают трудящегося человека столь многих наций мира. Отчужденные продукты труда, рассуждал я, образуют то, что называется капиталом. Поэтому рабочий становится тем беднее, чем большие богатства он производит... Чем больше рабочий изнуряет себя работой, тем более могущественным становится противостоящий ему враждебный мир, который держится его трудом, и тем беднее становится он сам, и тем менее принадлежит ему его собственный внутренний мир.

Следовательно, чтобы восстановить нарушенный порядок - я не мог не сделать этого вывода, - необходима политическая акция, то есть пролетарская революция. Любое другое средство непригодно, приведет лишь к по-давлению и кровавым репрессиям со стороны господствующего класса.

С самого начала изучения мною теории коммунизма я пришел к мысли, что этот вывод объясняет самые значительные и животрепещущие социальные проблемы, которые волнуют современную мысль. К тому же он удовлетворял моему желанию построить свою жизнь в соответствии с идеалом активной деятельности и практи-ческого развития. Он отвечал и моему представлению о круге высших философских вопросов.

Итак, материя - единственная реальность - должна быть понята не как замкнутая и застывшая сама в себе, но как находящаяся в процессе постоянного и непрерывного развития, совершающегося в силу диалектического столкновения противоречий и рождения нового качества. Развитне неодушевленной природы (космологическое развитие) и жизни (биологическое развитие) распространяется па все общество, а не только на индивидуумы (общественное развитие), и история есть диалектическая картина процесса общественного преобразования. Тем самым определяется значение диалектического и исторического материализма как в высшей степени самобытного и цельного мировоззрения.

Таково было мое первоначальное представление о марксистско-ленинской философии - фрагментарное и не во всем точное представление. Но я сразу же ясно понял, что передо мной великолепное сооружение, совершенное в целом и в частностях, учение абсолютно научное, истечение десяти лет я продолжал мои занятия, неустанно и терпеливо изучая понятие за понятием. И я был убежден. Это было несокрушимое убеждение, ибо оно было основано на разуме, на науке.

Нет нужды говорить о результатах этой работы. В самом деле, речь идет о точном знании коммунистической теории, которую каждый может изучить несравненно лучше, чем с моих слов, по трудам великих учителей: Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина.

Не нужно думать, будто я занимался изучением марксизма украдкой, умалчивая об этом. Я начал это изучение по совету известного иезуита Маньи и, продолжая его, беседовал о марксизме с целью получения разъяснений по тому или иному вопросу с теми священниками, иезуитами и не-иезуитами, которые считаются сведущими в данном вопросе. Впрочем, весьма скоро я убедился, что они мало о нем знают, ибо черпают сведения из католических учебников и "ученых" опровержений марксизма, написанных католическими апологетами. Поэтому их объяснения были недостаточны, пристрастны и просто неверны. Через несколько лет мне стало ясно, что эти люди ошибались. В самом деле, мне нередко без труда удавалось ставить их в трудное положение.

Однако это была опасная игра. От нее непременно нужно было отказаться, иначе я не смог бы работать спокойно, меня начали бы преследовать.

Но одно возражение, выдвинутое этими людьми, заставило меня призадуматься. Оно было не философского характера (все эти возражения оказались несостоятельными), а практического. Они непрерывно твердят - и заодно с ними это повторяют католики вообще и руководство церкви в особенности, - что, как бы там ни было, а все же "коммунисты преследуют католицизм, поскольку это - религия". А так как о дереве судят по его плодам, то они делали вывод, что этот "ядовитый плод" свидетельствует о "ядовитой" природе растения.

Обвинение было серьезно и, должен признаться, на некоторое время породило во мне неуверенность. Поэтому я счел необходимым обстоятельно изучить его и выяснить, верно ли оно.

Результат этого изучения решил дело. И раньше и теперь мы имеем дело с совершенно ложным обвинением, короче говоря - с клеветой.

Если коммунисты и осуждают что-либо, то они осуждают политический католицизм, который по указке Ватикана применяет евангелие в качестве орудия для достижения целей, которые не имеют ничего общего с евангелием. Использовать Христа для оправдания несметных богатств, политических партий и правительств, являющихся рабами правящего духовенства, для заговоров против законных властей, для религиозных войн и еще худших дел - все это поистине недопустимо и не может быть допущено.

Таким образом, если кого-нибудь преследуют судебным порядком за конспиративную деятельность, интриги и маневры, направленные на провоцирование восстаний и свержение законных правительств, его нужно покарать, даже если обвиняемый - священник, епископ, кардинал. Че за то покарать, что они действовали по-христиански, как провозглашает "Оссерваторе Романо", а наоборот, за то, что они не только действовали в полном противоречии с учением Иисуса (это коммунистов не интересует), но вели себя как низкие преступники.

Следовательно, судебные процессы над священниками, каким-либо епископом, кардиналом, принимают свой подлинный вид.

И между прочим, во всех случаях речь идет о ничтожном меньшинстве в сравнении со всем клиром и епископатом тех стран, где происходили такие судебные процессы. О чем это свидетельствует? Это свидетельствует о том, что в странах народной демократии совсем не существует "религиозных" преследований. В противном случае, очевидно, были бы проведены процессы не против весьма немногих, не против немногочисленных священников и прелатов, а против всех католиков, от епископов до простых "прихожан". Во время преследований, происходивших при императоре Диоклетиане, не щадили никого; точно так же в правление Деция все были должны приносить жертвы богам. Это естественно и понятно, поскольку тогда сама вера была преступлением.

Кроме того, документы публичного судопроизводства, лежащие перед нашими глазами, весьма красноречивы. Тайные сношения с заграницей в целях шпионажа, заговор с целью государственного переворота, спекуляция валютой, убийства - таковы преступления. Преступные действия были доказаны. Большинство обвиняемых сознались и, если не всегда сознавались во всем, признавали достаточно, чтобы быть обвиненными.

"Но, - возражают нам, - эти признания выглядят неестественными. На Западе никто не сознается или сознается в немногом. Почему же в Чехословакии, Венгрии и т. д. преступники во всем сознаются? Вероятно их принуждают силой или худшими средствами. Так что не легко согласиться с виновностью осужденных".

Ответ прост. Это возражение основано на недоразумении. Обвиняемые уже были уличены свидетельскими показаниями и к тому же взаимно обвиняли друг друга. Что было делать? Упорствовать в отрицании? Это была бы грубая ошибка. Гораздо осмотрительнее признать факты, которые невозможно отрицать и, продемонстрировав свое раскаяние, попытаться вымолить у судей снисхождение.

Но и помимо процессов, имеется достаточно доказательств, которые свидетельствуют, что в Чехословакии, в Венгрии, в Польше, в Румынии и т. д. элементы, принадлежащие к духовенству, и "рядовые верующие" совершали преступления отнюдь не "религиозного" характера.

Вот некоторые документы. Секретарь польского епископата, монсиньор Зигмунд Хороманский, титулярный епископ, помощник архиепископа Варшавского, распространил следующее торжественное уведомление: "Польский Епископат, беря слово в делах государства, действует в духе Церковного апостолата, который обязывает верующих соблюдать принципы христианской морали как в частной жизни, так и в общественной. Как сообщает Польское телеграфное агенство, в Краковской курии были открыты нарушения действующих валютных постановлений и ведется следствие в отношении некоторых чиновников курии по поводу их участия во враждебной интересам Польской Народной Республики деятельности. Епископат утверждает, что участие католиков и, тем более, духовенства в нелегальной деятельности и в маневрах с целью экономического саботажа не только вредят благу нации, но также наносят ущерб деятельности католической церкви в Польше. Утверждая это, Епископат сожалеет о попытках иностранной пропаганды превратить Польскую церковь в базу и политическое орудие антинародной деятельности. Это же должны сделать все католики, будь то священники или светские лица. Руководствуясь этими принципами, Епископат считает своим долгом сотрудничать в укреплении общественной морали, столь необходимой для независимости и благоденствия Польши" (Варшава, 12 декабря 1952 года. Подпись: От имени Епископата епископ Зигмунд Хороманский, секретарь Епископата).

3 июля 1951 года венгерский епископальный корпус, собравшийся под председательством архиепископа Эгерского Дьюлы Чарик, единогласно принял следующую декларацию: "Следуя принципам католической веры и повинуясь велениям бога, согласно которым мы должны быть честными гражданами Государства, в котором мы живем, и должны уважать его законы, поскольку они отнюдь не вынуждают нас отказаться от божественных законов, Венгерский епископальный корпус делает следующее заявление:

1. Мы обязуемся признать венгерское государство, Народную Венгерскую Республику, как наше любимое отечество, соблюдать и заботиться о соблюдении его законов.

2. Следуя тому же принципу, мы осуждаем всякие действия и все усилия, - кто бы ими ни руководил, направленные на применение средств насилия и противные законам, против Народной Республики и ее безопасности; особенно же мы осуждаем и клеймим всех духовных лиц, преступная деятельность которых раскрыта в последние дни.

3. Мы обязуемся еще в большей мере уважать заключенное с Венгерской Народной Республикой соглашение и, согласно этому последнему соглашению и сообразно с нашими церковными законами, преследовать в дисциплинарном порядке всех духовных лиц, признанных виновными в нарушении законов Народной Республики.

Мы торжественно "призываем всех без исключения следовать нашему обращению и помогать осуществлять его" (подписано: Венгерский епископальный корпус).

Это обращение было необходимо. В самом деле, после процесса "архиепископа Калочского Гроша и сообщников" (июнь 1951 года) были раскрыты другие преступления, совершенные видными священниками. Последние поспешили прибегнуть к уловке и, чтобы избежать тюрьмы, которой заслуживали, заявили о своем раскаянии. Правительство приняло во внимание их заявление. Вот для примера одно письмо и одно заявление.

Письмо Чанадского епископа Андреа Гамвас, апостолического администратора Стригонийской епархии (сменившего кардинала Джузеппе Миндсенти) господину Иштвану Доби, председателю Совета министров: "Г-ну Иштвану Доби, председателю Совета министров, Будапешт. В ходе судебных заседаний процесса Гроша несколько раз упоминалось мое имя. Считаю необходимым сообщить Вам, господин председатель, что касающиеся меня показания соответствуют действительности. Я глубоко сожалею о том, что я совершил против Правительства. Я признаю, что эта деятельность с моей стороны не только не лояльна по отношению к Правительству и соглашению, заключенному с Правительством, но, кроме того, наносит ущерб церкви. Обещаю, что в будущем я приложу все усилия, чтобы мирно и честно сотрудничать с Правительством и искупить свою вину перед ним. Я желаю избежать всяких действий, которые идут вразрез с лояльностью в отношениях между Государством и Церковью, и всеми силами буду стремиться к мирному сотрудничеству между Государством и Церковью. Я прошу Вас, господин председатель, поверить искренности моих намерений" (Будапешт, 27 июня 1951 года. Подпись: Эндре Гамвас, епископ Чанадский).

Заявление Яноша Барда, титулярного епископа Уль-манского, помощника архиепископа Калочского Иосифа Гроша: "Будучи епископом, помощником Иосифа Гроша, я с глубоким волнением следил за процессом Иосифа Гроша и его соучастников, в ходе которого упоминалось мое имя. Мне крайне тяжело, что я помогал военному преступнику. Этот процесс показал путь, по которому католический священник не должен следовать. Мне больно, что мой архиепископ сбился на этот путь, и я его осуждаю. Заявляю, что в будущем не буду принимать участия ни в каком заговоре, организации или действии, направленных против нашей родины, нашего народа, нашей Народной Республики, правительства нашей Народной Республики; и я буду честно служить нашей родине, нашему народу и правительству нашей Республики. Я поддерживаю всеми своими силами борьбу правительства за мир, так же как и его усилия, направленные на благо нашего народа, поддерживаю создание сельскохозяйственных кооперативов. Воодушевляемый этими намерениями, я обязуюсь поддерживать движение наших священников за мир" (Будапешт, 28 июня 1951 года. Подпись: Янош Бард, епископ).

Впрочем, преступность этих немногих священников и епископов, а также и кардинала Миндсенти, не была тайной ни для кого в хорошо информированных клерикальных кругах Рима. Люди, с которыми мне приходилось говорить в Ватикане, открыто заявляли об этом: например, в папском Грегорианском университете - отец Роберто Лейбер, секретарь Пия XII. Все осведомленные люди знали, что речь идет совсем не о "религиозных" проступках, а о политических преступлениях, о низких преступлениях: заговор против государства, спекуляция валютой и другие, худшие.

Я сам был в числе осведомленных и хорошо осведомленных людей благодаря работе, которую я секретно вел по приказу церковных властей с 1949 года. Эта работа помимо всего остального и лучше всего убедила меня в политической, исключительно коварной деятельности католической церкви в России, Чехословакии, Венгрии, Польше, Румынии и в других странах. Кроме того, моя работа показала мне в ярком свете лицемерие высшего духовенства и "Католического действия", которые демагогически разрывали ризы свои, когда их обвиняли в преступлениях, о которых идет речь.

Необходимо подробно рассказать об этой моей работе, которой я был вынужден заниматься с горечью и отвращением. Я расскажу о ней так, чтобы можно было еще отчетливее представить себе преступления высшего духовенства.

В 1949 году, как я говорил, мне была поручена эта работа, которой, впрочем, уже занимались несколько иезуитов, среди них отцы Густаво Веттер (ректор папского Русского колледжа, улица Карло Каттанео, 2), Филиппо Де Реджис и др.

В Риме, в папском Русском колледже есть отдел с внешне невинным названием: "Комитет содействия русским беженцам в Италии". Учреждение это открыто для публики два дня в неделю, по понедельникам и четвергам, якобы с целью оказывать денежную помощь и заботиться об эмигрантах "из-за занавеса". Подлинная цель его другая - организовывать политическую подрывную деятельность духовенства и католиков в Венгрии, в Чехословакии, в Польше и т. д., особенно же в России, и, кроме того, с той же целью создавать и усиливать "эмигрантские группы", действующие в странах, находящихся под американским контролем, и, разумеется, в орбите Ватикана и руководить их деятельностью.

Эти "группы" делятся на две категории в зависимости от того, получают ли они экономическую и политическую помощь от руководства католической церкви или от англо-саксонских стран (прежде всего от Соединенных Штатов). Обе эти категории сотрудничают между собой, но в то же время между ними существуют противоречия. Так, от Америки зависят "группы": "светские", "масонов", "протестантов"; от высшего духовенства - "группы", сформированные из "католиков", "православных" или, во всяком случае, люди, склонные поддерживать политику Ватикана, даже если они не придерживаются никакой религии.

И Соединенные Штаты и Ватикан, стремясь в провокационных целях взять в свои руки руководство этими группами диверсантов и шпионов, продолжают создавать правительства-призраки и не менее смехотворные дипломатические представительства на случай ужасной возможности агрессивной войны против свободных социалистических стран. При помощи зависящих от Ватикана "групп" католическая церковь рассчитывает на руководство миром от Атлантики, через Европу и Азию, до берегов Тихого океана. Подобные же надежды питают, конечно, и Соединенные Штаты с их "группами".

И тут согласие нарушается. Высшее духовенство прекрасно знает, что Белый дом вдохновляют в его союзе с правящей церковью отнюдь не духовные побуждения. И в Вашингтоне великолепно отдают себе отчет в том, что если Ватикан ныне заодно с Америкой, то только благодаря своим особым политическим интересам. Помимо этого, и те и другие отчетливо сознают, что, кроме единства в политических кознях, между ними не существует никакой другой связи, скорее, наоборот, многочисленные и существенные причины делают их врагами. Соединенные Штаты - не католическая, а традиционная протестантская страна. "Приверженцы римской церкви" (а в настоящее время их меньше одной четверти населения США) практически живут в обстановке политического остракизма. Ни одного католика никогда не избирают на высшие должности. Масонство, протестантизм, особенно "светскость" господствуют в нации и государстве^*.

^* (А. Тонди неточно оценивает здесь как характер расхождений между США и Ватиканом, так И положение католиков в США. Католическая церковь не только не подвергается в США никакому "политическому остракизму", но, напротив, находясь под покровительством правящих кругов, оказывает известное влияние на внешнюю и внутреннюю политику правительства и выступает застрельщиком ряда реакционных мероприятий.- Прим. ред. )

Поэтому, если в Ватикане боятся коммунизма, боязнь Соединенных Штатов чувствуется не менее. Но предпочтение отдается англо-саксам, поскольку рассчитывают, что они, по крайней мере, позволят удержать нынешние привилегии и политические и экономические выгоды, которыми обладают святой престол и высшее духовенство.

Согласуется ли все это с евангелием - это другое дело. Но в здании правящей церкви евангелие всегда представляло лишь фасад; ныне же оно лишено даже этого значения.

Из изложенного легко понять, почему высшее духовенство заинтересовано в руководстве и поддержке деньгами и советами "групп", о которых мы выше говорили, а также в том, чтобы втянуть в них, насколько это возможно, организации эмигрантов, зависящие от Америки.

Имея в виду только что изложенное, трудно допустить, чтобы папский "Русский колледж" занимался только христианским, философским, каноническим, моральным, теологическим и прочим обучением духовенства греко-славянского вероисповедания.

Представители духовенства, нашедшие приют в "Русском колледже", являются личностями довольно-таки загадочными. Я не говорю об иезуитах, которые им руководят и настоящие имена которых указаны в "Каталоге Римской провинции Общества Иисуса".

Как-то я намеревался написать статью о "Русском колледже", которую я хотел поместить в ватиканском журнале "Экклезия". Мне понадобились для статьи две или три фотографии воспитанников колледжа. Я попросил фотографии у отца Леона Гудона, секретаря папского Грегорианского университета, который хранил их в своем кабинете, так как несколько воспитанников колледжа учились в Грегорианском университете. Отметим, что я просил фотографии, а не биографические сведения (которые, понятно, мне вовсе не были нужны). Я сказал Гудону, что он сам может направить снимки в прессу, так что фотографии не попадут ко мне в руки. Но и на этих условиях получить фотографии оказалось невозможно. Испуганный Гудон сказал мне: "Что вы! Вы, отец, разве не знаете, что эти люди рискуют жизнью?" - "Жизнью? - переспросил я.- Но почему? Разве они не священники, как я и вы?" - "Священники, - ответил Гудон, - и не священники".

В ежегодном "Списке учащихся Грегорианского университета" не указаны приходы учащихся из "Русского колледжа". Между тем и в Чехословакии, и в Венгрии, и в Польше, и в других странах воспитанники "Русского колледжа" - это не только русские, но и представители самых различных национальностей. Какие же епископаты направляют в Рим этих людей? Это невозможно установить. Само по себе такое положение не вызвало бы удивления, если бы в списке вообще не были указаны епархии. Но ведь это не так. Симптоматично, что эти сведения не скрываются, когда речь идет об очень многих священниках, принадлежащих к епископатам, лежащим "по ту сторону" мифического "железного занавеса".

В течение многих лет иезуит отец Ледит (канадец, русский по матери) руководил в "Русском колледже" Бюро пропаганды и еженедельным изданием "Леттр де Ром". И то и другое - политические организации антикоммунистического и антисоветского направления. "Леттр де Ром" распространялась преимущественно в Испании и во Франции. Некоторые отцы-иезуиты (среди них Гульельмо Шлиндер, биография которого, если бы ее рассказать, оказалась бы весьма причудливой) говорили мне, что "Леттр де Ром" получали финансовую поддержку от фашистского правительства.

Таковы примеры политических маневров правящего духовенства "за занавесом" - образец лицемерия церковников. А между тем церковники принимали вид глубоко оскорбленных тем, что их обвиняют в подобных вещах. Они всячески рекламировали "мученичество" тех священников и епископов, а также одного кардинала, которых судили в Венгрии, Чехословакии и других странах.

Рассмотрим некоторые сведения относительно других сторон "преследования" "безмолвной церкви" и другой подобный же бесстыдный вздор.

Начнем с Чехословакии.

Конституция (опубликованная в "Сборнике законов и постановлений Чехословацкой Республики" 9 июня 1948 года и вошедшая в силу в день опубликования)^* в первой главе, озаглавленной "Права и обязанности граждан", устанавливает:

^* (См. Конституция и основные законодательные акты народно-демократической республики Чехословакии, И. Л. 1950, стр. 46. )

1. Свобода совести гарантируется.

2. Мировоззрение, вероисповедание или же убеждения не могут являться основанием для дискриминации кого-либо, однако они не могут служить и поводом для отказа от выполнения возложенного законом гражданского долга.

1. Каждый имеет право частным образом или публично исповедовать любую религию или же не исповедовать никакой религии.

2. Как любое вероисповедание, так и отсутствие всякого вероисповедания равны перед законом.

1. За каждым признается свобода отправления актов, вытекающих из определенного вероисповедания или же отсутствия вероисповедания. Однако осуществление этого права не должно противоречить общественному порядку или общественной морали. Не разрешается злоупотреблять им в нерелигиозных целях.

2. Никого нельзя прямо или косвенно вынуждать участвовать в отправлении таких актов.

Вот, следовательно, о чем гласит конституция народно-демократической республики Чехословакии. Невозможно быть более либеральными. Если мы вспомним пытки и костры инквизиции, осуждение Галилея, сравнение будет очевидным. Где же "преследования"? Это остается тайной людей из "Католического действия" и Ватикана.

Со стороны Чехословацкой Республики предоставлена очень крупная помощь церкви.

После войны была проведена аграрная реформа, обеспечившая землей голодных и безземельных крестьян; при этом в 1948 году правительство экспроприировало, кроме земель крупных собственников, 319 000 гектаров, принадлежащих церкви. С этой целью правительство начало соответствующие переговоры с высшим духовенством, впоследствии прерванные. Возобновленные 17 февраля 1949 года, они из-за вмешательства монсиньора Веролино, представителя Ватикана в Праге и защитника крупных собственников, окончились безрезультатно. Церковное руководство заботилось не о нуждах трудящихся, но о сохранении собственных богатств. Напряжение достигло высшей точки к концу июня 1949 года. Правящее духовенство позаботилось издать и распространить два достойных порицания "пастырских послания" против правительства.

Все это, само собой разумеется, было крайне несправедливо и, между прочим, потому, что правительство уже проявило готовность взамен отобранных земель выплачивать клиру жалованье и в такой степени, что это с избытком возместило бы доходы, которые выручала церковь со своих земель и которые обогащали немногих, в то время как остальная часть клира страдала от голода или была на грани голода.

Итак, в Чехословакии было сделано то, чего подавляющее большинство итальянских священников и духовенства желает себе, чтобы поддержать свое существование. В самом деле, в Италии лишь ничтожная часть духовенства - высшие чиновники, некоторые ордена и религиозные конгрегации - купается в золоте и благоденствует, остальные недоедают. Доход многих приходов равен нулю. Нулю равен и доход огромного количества священников, которые живут на смехотворные "церковные пожалования" или же на одни доходы от отправления месс, то есть на двести-триста лир в день или шесть-девять тысяч лир в месяц. В свое время обсуждалась реформа, призванная помочь этим священникам, но безрезультатно:

высшее духовенство не пошло на объединение доходов духовенства, чтобы затем распределить их по равной доле каждому. Богатый и зажиточный клир противопоставил этому проекту категорический отказ. Некоторым епископам пригрозили.

В Чехословакии же, напротив, каждый священник, который того пожелает, получает от правительства жало-анье, равное по покупательной способности 50 - 60 тысячам итальянских лир. К указанному жалованью добавляются регулярные прибавки, семейные и страховые пособия и пенсии! Процитируем здесь наиболее важные статьи закона № 218 от 14 октября 1949 года о жалованьи духовенству.

"Статья 1. Государство установит последующими аконодательными постановлениями субсидии служителям ульта, церквам и религиозным обществам, работающим в бласти духовной деятельности, в церковной администрации и в разрешенных Государством учебных религиозных заведениях.

Государственное Управление по делам церкви по соглашению с Министерством финансов может устанавливать личную оплату также служителям церкви, занимающимся другой деятельностью.

Статья 2. Государственная лицензия может быть предоставлена только служителям культа, являющимся безупречными чехословацкими гражданами и удовлетво-яющим общим условиям приема на государственную службу. Государственное Управление по делам церкви в отдельных, исключительных случаях может не требовать [ехословацкого гражданства.

Статья 3. Субсидии служителей культа состоят из: а) основного жалованья, б) пособия; в) премией за сверхурочную работу. Размер основного жалованья, характер и размеры увеличений, условия выплаты премий за сверхурочную работу и особые правила относительно этих вознаграждений будут установлены Государством.

Статья 4. Служители культа, имеющие право на персональную субсидию, имеют тем самым право на скидку при уплате за проезд по железной дороге, льготы в случае переезда и льготы иного рода, согласно действующим постановлениям.

Статья 6. Социальное обеспечение, особенно помощь детям и пенсии служителям культа и членам их семей

устанавливаются согласно действующим постановлениям как для государственных служащих. Соответствующие правила определяются государством.

Статья 8. Государство покрывает обычные расходы по отправлению религиозных обрядов и других религиозных служб и расходы на администрацию, которые несут церковь и религиозные общества, на основе баланса, утвержденного церковью и этими обществами. На экстраординарные расходы Государство выделяет в особых случаях специальную помощь.

Статья 12. Государство оплачивает расходы религиозных учебных заведений.

Статья 15. Закон входит в силу с первого ноября 1949 г.; проведение его в жизнь возлагается на всех членов Правительства".

Даже итальянская христианско-демократическая партия, то есть политическая партия, которая находится в полном, совершенном услужении у Ватикана, не могла бы сделать больше. На что же тогда жалуются господа из "Католического действия" и Гражданских комитетов, на что жалуется Святой престол?

На основе этого закона первые выплаты были проведены в течение двух недель. Только некоторые высшие прелаты отказались от жалованья. С первого ноября 1949 года указанную плату от государства получают 3624 священника в Богемии и Моравии и 2169 - в Словакии, всего 5793 священника. Нужно учесть, что в Богемии и Моравии существуют 3743 католических прихода, в Словакии - 1056. Всего в Чехословакии - 4799. Таким образом, почти все священники приняли, обрадованные, эту благородную помощь. 99% священников присягнули на верность Народной Республике.

В государственном бюджете сумма расходов на церковь выражается в следующих цифрах (отметим, что 100 чехословацких крон соответствуют примерно 1215 итальянским лирам): 1945 год - 80 млн. крон; 1946 год - 117; 1947 год - 154,75; 1948 год - 170,40; 1950 год - 1050 млн. крон (то есть 12 757 млн. итальянских лир). Эта последняя сумма распределена следующим образом: 500 млн. крон - на жалованье священникам; 100 млн. крон - на религиозное обучение; 400 млн. крон - религиозным учреждениям. В 1951 и 1952 годах государство израсходовало еще большие средства.

Католическая церковь в Чехословакии свободно отправляет свою деятельность. Существуют сотни религиозных ассоциаций. На территории республики насчитывается по крайней мере 42 мужские и женские религиозные конгрегации. В Богемии и Моравии насчитывается 7507 монахинь, располагающих 501 домом; в Словакии 4632 монахини и 201 дом, т. е. всего 12139 монахинь и 702 дома.

Духовенство находится в счастливом согласии с государством и делом всеобщего обновления, предпринятым правительством. Запреты и угрозы Ватикана не беспокоят духовенство, потому что священники прекрасно знают их причины: они не духовного порядка, а политического. Приведем один пример. Свыше 1700 католических священников приняли участие 27 сентября 1951 года, в день св. Венчеслава, в Конгрессе мира чехословацкого католического духовенства, происходившем в Праге, в зале "Люцерна". В президиуме Конгресса рядом с руководителем канцелярии президента республики В. Червичек и заместителем председателя Совета министров, министром по делам религии 3. Фирлингером находились епископы Литомерицкий Стефан Трохта и другие прелаты. Епископ Лазик торжественно зачитал приветственное письмо по случаю открытия Конгресса, направленное Кошицким епископом Карским от имени католического епископата. Конгресс начался торжественной обедней, которую служил епископ Лазик в церкви св. Игнатия. Епископ Елчкнер благословил участников Конгресса и верующих, собравшихся огромной толпой в соборе.

В резолюции, обращенной епископами и священниками, делегатами конгресса, к служителям церкви, говорится:

"Мир находится под серьезной угрозой. Мы являемся свидетелями того, как западные державы вновь вооружают немецких нацистов и японских милитаристов; как строятся все более многочисленные военные базы; как за счет понижения уровня жизни трудящихся увеличиваются расходы на вооружения. Мы видим, как они раздули пожар войны в Корее, где уже столько времени льется невинная кровь народа и где воздушные бомбардировки разрушают целые города.

Поэтому мы собрались сегодня на этот Конгресс мира - самое большое собрание католических священников, какое когда-либо происходило в нашем отечестве. Мы пришли сюда, чтобы продемонстрировать нашу непреклонную волю - твердо и без компромиссов быть в одном лагере с теми, кто сражается за прочный мир во всем мире и за устранение причины войны. Эта причина - капиталистическая система, которая уже породила две мировые войны.

Мы осуждаем действия поджигателей новой войны и особенно осуждаем преступную военную пропаганду.

Мы осуждаем злоупотребление религиозным чувством верующих с целью поддержки поджигателей войны. Мы глубоко сожалеем о том факте, что политические деятели Ватикана не только не осуждают эту деятельность в пользу войны, но прямо способствуют этой деятельности или же косвенно ее поддерживают.

Мы полностью и безоговорочно поддерживаем требования Всемирного Совета Мира, которые выражают волю миролюбивых людей всего мира и в то же время вполне согласуются с принципами христианства.

Борьба за мир объединяет нас, христиан, с теми, кто стремится осуществить в мире социальную справедливость. Борьба за мир и справедливость переплетаются. Поэтому всемерная помощь в создании лучшего мира, мира социальной справедливости, является нашим высшим долгом. Кто не поступает таким образом, тот расходится с волей бога".

В "Призыве Конгресса к католикам Чехословацкой Республики" говорится:

"Самым решительным образом и от всего нашего сердца христиан мы осуждаем всех тех, кто против воли Бога, движимый безудержной ненавистью, хотел бы спровоцировать новую мировую войну. Они способны принести в жертву "золотому тельцу" человека, созданного по образцу и подобию Божию. Перед Богом ответственны также те, кто в наше трудное время способствует этому злу или же молчит. Тем более мы должны говорить об этом во всеуслышание, потому что священное писание говорит: "Если мы будем молчать, заговорят камни".

В сознании нашей ответственности перед Богом, Церковью и вами, верующими, мы собрались вместе с нашими епископами на еще невиданное в истории католической церкви нашей страны собрание.

На этом Конгрессе мы отдали себе отчет о неотложном долге верующих и священнослужителей стать в первые ряды борцов за спасение и сохранение справедливого и прочного мира. Мы отдали себе отчет в том, какое место мы занимаем в народе, из которого мы вышли; мы осознали, что дело трудового народа - наше дело. В единении с народом мы хотим морально поддержать его благородные усилия и построить в мире счастливую жизнь и социальную справедливость.

В течение всего октября месяца, посвященного святому Розарию, мы хотим молить Богоматерь - Покровительницу Мира - спасти и сохранить мир во всем мире".

И после этого в Риме Ватикан и "Оссерваторе Романе" все это осуждают и призывают народ молить мадонну за Атлантический пакт - этот военный договор - и за тех, кто под руководством американцев пытается создать европейскую армию!

В "Обращении Конгресса к католическим священнослужителям всего мира" говорится: "Сегодня вы слышите голос полутора тысяч делегатов чехословацкого католического духовенства, которые вместе со своими епископами собрались в канун праздника святого Венчеслава, чтобы торжественно выступить в защиту мира и которые считают своим долгом воззвать к совести католических священнослужителей всего мира.

Дорогие братья! Мы обращаемся к вам с приветствием от нашего большого собрания, впервые имеющего место в нашем отечестве, и с братской любовью позволяем себе призвать вас осознать чрезвычайно ответственную задачу, которая стоит перед всеми нами в этот трудный час, когда решается вопрос - мир или война.

Дорогие братья во Христе, любите ваш приход, любите вашу страну, ваших прихожан и ваш народ и, согласно с желанием Христа, любите все человечество! Отдаете ли вы себе отчет в том, что война разрушила бы все это? Конечно. Вы хорошо понимаете, что в настоящее время недостаточно христианских слов, но нужны христианские дела, ибо "вера без дела мертва". Поэтому мы разоблачаем империалистическую политику поджигателей войны, как преступление против человечества и как грех против божественных предначертаний. И именно потому, что мы являемся верными сыновьями церкви, мы сожалеем, что Ватикан не только не осуждает эту преступную политику, но даже поддерживает ее. Те, кто поступает подобным образом, должны были бы отдать себе отчет в том, что они не служат, а вредят церкви.

В современную эпоху капиталистический строй тормозит развитие общества; он больше ничего не может дать человечеству, так как он является причиной безработицы и нищеты миллионов людей, их эксплуатации и колониального угнетения. В настоящее время святая церковь должна была бы оказать моральную поддержку всем тем, кто строит на земле лучшую жизнь и идет к социализму.

Таковы причины, по которым мы, католические священнослужители Чехословацкой Республики, примкнули к сторонникам мира, которые сражаются, чтобы укрепить и сохранить справедливый и прочный мир. Мы призываем вас поддержать вместе с нами справедливые и христианские требования Всемирного Совета Мира. Мы убеждены, что в борьбе за мир вы не будете одиноки, но будете вместе с массами верующих и людей доброй воли.

Вы покажете им пример воплощения в жизнь слов молитвы, гласящей: Господи, пошли мир жизни нашей, нашим душам, семьям, родине; дай мир народам. Да сияет над землей лучезарный свет радуги покоя и мира!"

Вот, следовательно, в чем состоят религиозные "преследования" в Чехословакии! Блеф, выдумка ватиканской политики, стремящейся скрыть свои политические цели, в которых они не могут признаться. И чехословацкое духовенство - епископы и священники - прекрасно это знает и, как мы видели, заявляет об этом.

"Старая история, - скажете вы, - все это известно". И действительно, каждому теперь известно, что "безмолвная церковь" в странах народной демократии - ложь, политический предвыборный "боевик" на службе у Ватикана.

"Нет! - отвечаем мы.- Не все в этом убеждены. Нужно открыть глаза массам. Для этого мы и говорим".

Вот несколько сведений относительно Венгрии.

Прежде всего расскажем о конституции. Закон XX 1949 года, которым утверждена конституция Венгерской Народной Республики, гласит (статья 54, § 1): "Венгерская Народная Республика обеспечивает гражданам свободу совести и свободу отправления религиозных культов". Второй параграф этой же статьи добавляет: В интересах обеспечения свободы совести Венгерская Народная Республика отделяет церковь от государства"^*.

^* (См. Конституция и основные законодательные акты Венгерской Народной Республики, ИЛ, 1954 г., стр. 44. )

В Ватикане при упоминании о подобном "отделении" поднимают крик и разрывают ризы своя. Почему? Потому что хотят безраздельно господствовать над сознанием людей и, тем самым, посредством этого, над жизнью государств. На деле же не существует ни малейшего основания для жалоб. Или, может быть, государство должно быть религиозным учреждением? Непонятно, зачем и почему это нужно. Любая религия обращена к сознанию и сильно видоизменяется в зависимости от человека. В Италии, где, пожалуй, большинство населения католики, восемьдесят процентов из них никогда не исповедуются и не ходят по воскресеньям слушать мессы. Религия живет в сфере чувств, психологических импульсов, но не в сфере знания.

Государство же, напротив, должно руководить взглядами всех граждан, не задевая их, лишь бы они не были объективно вредными для порядка и блага граждан. Объединять государство и церковь - значит вторгаться в область, в которую государство не может, не должно вмешиваться; это означало бы осуждать тех, которые исповедуют иную религию, чем та, которую избрало бы правительство; это было бы равносильно политическому принуждению к взглядам в области культуры, насилию над совестью.

Хорошенькое дело! Это соответствовало бы, ни больше ни меньше, возвращению к инквизиции.

Кроме того, принцип религиозного (конфессионального) государства опасен и для католической церкви. В самом деле, ничто не мешает какому-нибудь правительству завтра же заключить соглашение с какой-нибудь религиозной организацией - но не римско-апостолической - и соединиться с ней. И тогда католики и церковь действительно оказались бы под угрозой преследований. Но в том-то и дело, что Ватикан требует применения указанного принципа в странах, где католики составляют большинство верующих; когда же обстановка не благоприятствует ему, он умалчивает об этом принципе. Однако вернемся к конституции Венгрии. Закон I 1946 года в преамбуле, среди прочих прав человека, устанавливает свободное отправление любого религиозного культа. Закон VII того же года наказывает тюремным заключением сроком от одного года до десяти лет тех, кто призывает к ненависти против какого бы то ни было религиозного вероисповедания. Закон XLVIII 1948 года, устанавливая свободу вероисповедания, наказывает двумя годами заключения оскорбление религиозных чувств верующих.

Итак, абсолютная свобода, полное уважение к правам человека.

Отношение венгерского правительства к католической церкви видно из того, что вскоре после освобождения от нацистского ига было ассигновано несколько сот миллионов форинтов церквам, церковным учреждениям и школам. Например, в бюджете 1951 года на помощь церквам была предназначена огромная сумма - 54 млн. форинтов (необходимо принять во внимание высокую покупательную способность форинта, по крайней мере в 50 раз большую, чем нашей лиры).

Депутат Джорджо Парраджи, видный католический публицист, во время обсуждения бюджета 1951 года заявил: "Эти 54 млн. форинтов представляют самое убедительное разоблачение отвратительной клеветы, которую ежедневно распространяют печать и радио империалистов по поводу "религиозных преследований в Венгрии".

Административный епископальный персонал получает вознаграждение от государства, как и рядовое духовенство, жалованье которому было повышено декретом Совета министров от 27 апреля 1951 года.

Многочисленные приходские священники выразили в письмах и заявлениях свою благодарность правительству за эту поддержку, которой они долго и безрезультатно ожидали от правительства Хорти.

Доктор Андреа Барбоча, священник из Ракошлигети, в своем заявлении, опубликованном 13 мая 1950 года в газете "Мадьяр Немет", говорит: "Своим законом об установлении стипендий для духовенства правительство Венгерской Народной Республики исцелило язву, которая оставалась открытой в течение более чем пятидесяти лет. В прошлом материальные заботы служили помехой низшему духовенству. Богатства церкви и земельные владения высшего духовенства служили лишь обеспечению достатка немногих привилегированных. А низшее духовенство, которое насчитывает несколько тысяч викариев и сельских священников, не получало от этого ничего. То, что было в пренебрежении у правительств прошлого, правительство народной демократии исправило в двадцать четыре часа по предложению Комитета мира духовенства".

В еженедельнике "А керест" ("Крест") советник епископата Евгений Местер отметил: "Это положение дало возможность всем священникам освободиться от материальных забот, так что они могут полностью отдаться своему призванию".

В период проведения земельной реформы государство великодушно удовлетворило нужды различных церквей (католической и не католической). В самом деле, им выделено 199 599 арпанов земли (арпан равен 0,575 гектара), из которых 115 772 - католической церкви. Кроме того, правительство сделало возможным создание многочисленных новых церковных приходов, предоставив им в пользование земли и необходимые постройки.

После освобождения были восстановлены 579 церквей и храмов и построено немало новых церквей.

16 июня 1948 года венгерский парламент принял закон "О национализации школы". Закон устанавливает, что эта национализация будет применена ко всем школам, кроме школ, служащих исключительно для религиозного обучения. Этот же закон разрешает правительству производить возможные ограничения в его применении. Пользуясь этим правом, государство в силу соглашений, заключенных с различными церквами*, предоставило им некоторые высшие учебные заведения. В настоящее время, например, католическая церковь управляет Центральной академией духовных наук в Будапеште (основана в 1950 году), епархиальными семинариями, шестью провинциальными лицеями и двумя лицеями в Будапеште.

Жалованье преподавателям и содержание училищ обеспечивается государством. Религиозное образование в государственных университетах факультативно.

Ватикан, как обычно, бурно протестовал, так как стремился полностью контролировать народное просвещение. Он хотел бы, чтобы школами руководили священники. Невероятные претензии! Можно подумать, что Христос вручил церкви мандат на преподавание геометрии, истории, химии и т. п.!

Правительство гарантировало также церковную печать. Она свободна.

В настоящее время венгерские католики издают еженедельник "Uj Esuber" ("Новый человек"), ежемесячник "Вигилиа" и бюллетень "Мадьяр Курир" ("Венгерский курьер"). Если бы они захотели, они могли бы издавать много больше газет и журналов.

Духовенство при всем его глубочайшем уважении и повиновении папе прекрасно понимает, что поведение Ватикана в отношении Венгерской Народной Республики вдохновляется не религиозными, а политическими мотивами. Доктор Рикардо Хорват, циштерцерский религиозный деятель, сказал на Национальном собрании католических священников 16 июля 1950 г.: "Мы собрались, чтобы заявить о необходимости изменения отношения католической церкви к Народной Республике, с тем чтобы мы могли выйти из тупика, в который завела католическую церковь катастрофическая политика некоторых представителей высшего духовенства, их предрассудки по отношению к прогрессу, их непонимание и стремление реставрировать старый режим.

Мы являемся и остаемся римскими католиками. В области религии и морали Святой отец является для нас высшим и непогрешимым авторитетом. Но необходимо делать различие между верой, моралью и политикой, а равным образом между религиозной властью Ватикана и его политикой, его учреждениями, его представителями, его радио и органами печати.

Что касается политической стороны дела, то наше положение виднее нам самим, мы отдаем себе наиболее непосредственным образом отчет в наших судьбах. Будучи верными сынами нашей церкви, мы в то же время являемся верными гражданами нашей родины. В качестве граждан мы имеем права и обязанности. В первую очередь мы должны иметь в виду судьбы и интересы нашего народа. В области политики заявления деятелей Ватикана, содержание и направление его радиопередач и печати могут быть одобрены нами лишь в той мере, в какой они соответствуют интересам нашего народа, нашего отечества и прежде всего истине. Но так как обычно они следуют не этим путем, мы должны занять в отношении их осторожную позицию и в конкретных случаях дать им отпор. Мы встречаем, к несчастью, в передачах ватиканского радио, так же как и в "Оссер-ваторе Романо", много ложных сообщений, сплетен и болтовни, особенно когда речь заходит о странах народной демократии. Церковь отнюдь не связана с каким-либо социальным строем, ни с формой экономической жизни или государственным режимом. Христианство, церковь принадлежат всему миру. Если официальные органы, в том числе ватиканские, рассматривают капиталистический, империалистический порядок как единственный путь к спасению, то нужно сказать, что подобная точка зрения не может быть обязательной для нас, так как вовсе не является христианской и никоим образом не вяжется с непогрешимостью. Наше место - с народом, который строит свою родину и свое более счастливое будущее. Мы искренне и от всего сердца желаем согласия между церковью и государством".

Вот отрывок из "Соглашения правительства Венгерской Народной Республики и католического епископального корпуса", заключенного 30 августа 1950 года:

"Епископальный корпус признает и, в соответствии со своими гражданскими обязанностями, поддерживает строй, установленный Венгерской Народной Республикой и ее Конституцией. Заявляет, что, согласно церковным законам, будет преследовать служителей культа, которые будут действовать против законного строя и против созидательного труда, предпринятого Венгерской Народной Республикой.

Епископальный корпус решительно осуждает всякую подрывную деятельность, откуда бы она ни исходила, направленную против общественного и государственного строя Венгерской Народной Республики. Заявляет, что не позволит, чтобы религиозные чувства верующих и католическая церковь были использованы в политических целях, враждебных государству.

Епископальный корпус призывает верующих католиков как граждан и патриотов всеми силами участвовать в великой работе, которой занят венгерский народ, руководимый правительством Народной Республики, чтобы выполнить пятилетний план, поднять уровень жизни и обеспечить социальную справедливость. Епископальный корпус особо призывает всех священников ни в коей мере не противиться движению за создание сельскохозяйственных производственных кооперативов, поскольку это движение, основанное на добровольном сотрудничестве, исходит из морального принципа человеческой солидарности.

Епископальный корпус поддерживает движение за мир. Он одобряет усилия венгерского народа и правительства Венгерской Народной Республики, направленные на сохранение мира, и осуждает всякое подстрекательство к войне. Он заявляет, что он против применения атомной бомбы и будет рассматривать правительство, которое первым применит атомную бомбу, как совершившее преступление против человечества".

Яснее ясного.

Приведенная декларация подписана от имени Венгерского епископального корпуса архиепископом Калоч-ским Иосифом Грошем. Страшно сказать, но он подписал ее, затаив в душе предательство. В самом деле, в июне 1951 года были раскрыты его происки, и, вместе с несколькими соучастниками, он был судим и понес кару. После этого процесса, который продемонстрировал злонамеренность высшего католического духовенства, Епископальный корпус принял меры к тому, чтобы торжественно отмежеваться от преступников и показать свое отвращение к ним и добрую искреннюю волю к сотрудничеству с правительством. 21 июля 1951 года Венгерский епископальный корпус торжественно присягнул на верность конституции. Вот описание этого события. После собрания 3 июля 1951 года Епископальный корпус сделал заявление о своей верности Народной Республике. Это заявление гласит: "Мы признаем венгерское государство, Венгерскую Народную Республику, нашей любимой родиной; мы соблюдаем ее законы и будем требовать этого от других".

Епископальный корпус решил, в духе этого документа, принести присягу Конституции Народной Республики и ее правительству и передал соответствующее заявление об этом в Президиум, который установил время присяги на утро субботы 21 июля.

В назначенный день в 11 часов утра члены Епископального корпуса собрались у почетного входа в парламент. Епископы в парадном облачении, в фиолетовых мантиях, поднялись по большой великолепной лестнице, которая ведет в "зал с куполом", особым образом освещенный, с тем чтобы оказать уважение прибывшим.

Присутствовали: митрополит и архиепископ епископальной провинции Эгер, монсиньор Дьюла Чапик, епископ Берталан Бадалик, епископ Эндре Гамвас (апостолический управитель Эстергома), епископ Лайош Свой (римский граф и прелат суверенного Мальтийского ордена), епископ Ференц Вираг (римский граф), епископ Шандор Ковач, епископ Иозеф Петери, епископ Кальман Пап, епископ Миклош Дудаш, епископ Форенц Рогач, епископ Эндре Кристон, епископ Михали Эндрей-Эйпель, епископ Имре Сабо, епископ Янош Бард, епископ Винце Ковач, архиепископальный легат Иожеф Паточ, епископальный легат Антал Сечи, епископальный легат Имре Потьонди, епископальный легат Сантай Семан, каноник протонотариус Миклош Берестоцзи, администратор венгерской части епархии Надьварад Ласло Пинтер, викарий Калоча Ференс Куяни, руководитель французского ордена Шандор Шик, приор Паннонгальма Пал Шар-кози, руководительница женского преподавательского состава школы для бедных мать Мария Корнелия Видман.

В приемном зале Президиума Епископальный корпус был принят представителями Президиума и Совета министров Венгерской Народной Республики: председателем Президиума Шандором Ронаи, заместителем председателя президиума Даниэлем Надь, министрами Кароли Олот и Иожефом Богнар, председателем Национального управления по религиозным делам Иштваном Косса и др.

Архиепископ Эгерский монсиньор Дьюла Чапик заявил от имени Епископального корпуса следующее:

"Господин председатель Президиума! Мы имеем честь приветствовать вас и просить у вас разрешения принести присягу верности народной демократии в выполнении наших гражданских обязанностей".

Тогда господин Шандор Ронаи, председатель Президиума, предложил Даниэлю Надь сообщить текст присяги. Члены Епископального корпуса повторили вслух слово за словом официальную формулировку: "Я клянусь быть верным Венгерской Народной Республике, ее народу и ее конституции; соблюдать конституцию и предписания конституционного права; хранить государственную тайну; выполнять мою миссию, заботясь об интересах народа, и всеми своими действиями стремиться помочь усилению и прогрессу Венгерской Народной Республики".

Сразу же после принесения присяги председатель Епископального корпуса монсиньор Дьюла Чапик произнес следующую короткую речь: "В соответствии с велениями бога католическая религия предписывает нам быть преданными гражданами государства, в котором мы живем, соблюдать его законы и добиваться, чтобы их соблюдали другие, ибо эти законы совсем не обязывают нас отказываться от законов бога.

Этой торжественной присягой на верность Венгерской Народной Республике мы желаем продемонстрировать нашу глубокую решимость всеми нашими силами поддерживать созидательную деятельность нашего народа и нашего государства, а равным образом колоссальные усилия, направленные на развитие и увеличение благосостояния нашей страны. Мы будем поддерживать мирную политику нашего народа и нашего государства, которое заботится о безопасности и мирном развитии нашей Родины.

Мы намерены оставаться преданными гражданами нашей любимой Родины, Венгерской Народной Республики, и в то же время, исповедуя веру и с несокрушимой преданностью соблюдая дисциплину католической церкви, опираться на закон конституции нашей Родины, которая гарантирует свободное отправление религиозного культа.

Работая таким образом в духе преданности нашей Родине и нашей Церкви, мы надеемся, что с помощью наших усилий благоденствие, мир и успех будут наградой и той и другой, и в соответствии с духом нашей религии мы молим Всевышнего благословить Родину и Церковь".

Председатель Президиума Шандор Ронаи ответил на выступление архиепископа Эгерского следующими словами: "Президиум Венгерской Народной Республики принимает и одобряет решение римских католических епископов и викариев принести присягу Конституции

Венгерской Народной Республики. Мы рассматриваем эту присягу как первый серьезный шаг и надеемся, что Епископальный корпус будет служить нашей любимой Родине, нашему трудовому народу и великому делу защиты мира, как это сделало рядовое духовенство, и с преданностью, которая должна быть доказана делами".

Когда выступления закончились, члены Епископального корпуса подписали текст присяги, после чего архиепископ Эгерский представил присутствующих Шандору Ронаи, представителям правительства и членам Президиума. В заключение церемонии последовал прием, устроенный Президиумом в честь представителей католической церкви. Руководители государства долго беседовали с членами Епископального корпуса.

Вот, следовательно, к чему сводятся "преследования" в Венгрии, - к полному согласию между церковью и государством! Только что описанным торжественным актом епископы не только продемонстрировали свое полное одобрение действиям правительства, его политике, его отношению к церкви, но, кроме того, решительно и открыто отмежевались от кардинала Миндсенти, архиепископа Гроша и немногих других церковнослужителей, осужденных за заговор и измену. Показательно, что, в то время как Ватикан, "Католическое действие" вопят, мечут громы и молнии, кричат о "скандале", о "бесчестии", обличают "ужасные и преступные процессы", предпринятые против "бедных, невинных, славных мучеников веры", в Венгрии, напротив, епископы признают, что преследований нет, но что имеется несколько преступников, справедливо осужденных за тягчайшие преступления. И в то время как Грош, Миндсенти и другие находятся в тюрьме, венгерские епископы присягают на верность правительству, которое Ватикан клеймит как воплощение жестокости и преследований, целиком одобряют политику этого правительства, обязуются поддерживать ее всеми силами, беседуют, едят, пьют и завязывают дружбу с "преследователями".

Одно из двух: или епископы и венгерское духовенство обманщики, или же Миндсенти, Грош и их сообщники - преступники. Первое предположение не только выглядит клеветническим, оно нелепо. Следовательно, верна вторая гипотеза. Но в этом случае "безмолвная церковь", "преследования" и прочие романтические истории, которые

Ватикан, "Католическое действие", Гражданские коми-теты, газеты, состоящие на службе у американцев, pacпространяют в изобилии, - все это самая настоящая ложь.

И нам известно, что поведение венгерского епископата и духовенства страшило и страшит римские церковные круги. Нагромождение лжи рассыпалось в пух и прах. Присяга произвела сильнейшее впечатление. Прощай, карточный домик политических махинаций! Словом, это - крах.

Теперь поговорим о Польше.

Относительно свободы совести и вероисповедания конституция гласит следующее: "Статья 69, 1. Граждане Польской Народной Республики, независимо от национальности, расы и вероисповедания имеют равные права во всех областях государственной, политической, хозяйственной, общественной и культурной жизни.

Нарушение этого принципа путем установления каких-либо прямых или косвенных преимуществ или ограничение в правах в зависимости от национальности, расы или вероисповедания подлежит наказанию.

Статья 70, 1. Польская Народная Республика обеспечивает гражданам свободу совести и вероисповедования. Церковь и другие религиозные общества могут свободно отправлять свои религиозные функции. Нельзя принуждать граждан не принимать участия в религиозных мероприятиях или в обрядах. Нельзя также принуждать кого-либо участвовать в религиозных мероприятиях или обрядах.

2. Церковь отделена от государства. Основы отношения государства к церкви, а также правовое и имущественное положение религиозных обществ определяются законами.

3. Злоупотребление свободой совести и вероисповедания в целях, направленных против интересов Польской Народной Республики, подлежит наказанию^*.

^* (См. Конституция и основные законодательные акты Польской Народной Республики, ИЛ, 1953, стр. 23 - 24. )

14 апреля 1950 года в Варшаве смешанной комиссией представителей правительства и епископата было подписано соглашение, из которого мы здесь приводим выдержку, касающуюся интересующего нас вопроса.

"Епископат предложит духовенству во время отправ- ления религиозных обрядов учить верующих соблюдать законы и уважать государственную власть.

Епископат предложит духовенству во время религиозных обрядов обращаться к верующим с призывом усиливать работу по восстановлению страны и повышению уровня благосостояния нации.

Принцип, по которому Папа является высшим и основным авторитетом церкви, применяется в области религии, морали и церковной юрисдикции; в других же областях Епископат руководствуется директивами польского государства".

"Исходя из предпосылки, согласно которой миссия Церкви может осуществляться при различных социально-экономических системах, установленных светскими властями, Епископат будет разъяснять духовенству, что оно не должно противостоять распространению кооперативного движения в деревне, так как всякое кооперативное движение по своему существу основано на этических предпосылках человеческой натуры, на стремлении к добровольной общественной солидарности, на желании благополучия для всех.

Католическая церковь, которая в соответствии со своими принципами осуждает всякую форму антигосударственной деятельности, особенно будет выступать против злоупотребления религиозными чувствами в антигосударственных целях.

Католическая Церковь, которая в соответствии со своими принципами осуждает всякую форму преступной деятельности, будет бороться также против преступной деятельности подпольных банд и будет осуждать и карать по нормам канонического права членов клира, повинных в участии в какой бы то ни было подпольной и антигосударственной деятельности.

Епископат в соответствии с учением церкви поддержит все усилия, направленные на укрепление мира, и бу-дет выступать, в меру своих возможностей, против всяких попыток развязать войну.

Правительство не намерено ограничить существующий характер религиозного обучения в школе. Программы религиозного воспитания будут разрабатываться школьными властями совместно с представителями Епископата. Школы будут снабжены соответствующими учебными текстами. К преподавателям религии, светским и церковным, будут относиться на основе равенства с преподавателями других предметов. Инспекторы религиозного обучения будут назначаться школьными властями по соглашению с Епископатом.

Школы, которые содержит Католическая церковь, смогут получить равные с государственными школами права на основе общих принципов, установленных соответствующими законами и распоряжениями школьных властей.

В случае создания или преобразования школы в школу, где не будет религиозного обучения, родители, которые того пожелают, имеют право и возможность направить своих детей в школы, где это обучение производится.

Католический университет в Люблине попрежнему продолжает свою деятельность.

Католические общества будут и впредь пользоваться имеющимися у них в настоящее время обычными правами при условии соблюдения ими всех предписаний статутов этих обществ. Эти же принципы относятся к обществам Марии.

Католическая печать и католические издания будут пользоваться правами, определенными соответствующим законодательством и властями, на равной основе с другими изданиями.

Публичная служба, традиционные паломничества и шествия не встретят препятствий. В целях поддержания порядка эти церемонии будут организованы церковными властями по соглашению с властями государственной администрации.

Положение духовенства в армии будет подчиняться специальному статуту, выработанному военными властями по договоренности с представителями Епископата.

В домах заключения религиозная деятельность будет осуществляться капелланами, назначенными соответствующими властями по представлению ординарного епископа.

В государственных и частных больницах религиозная помощь больным, которые ее пожелают, будет осуществляться специальными капелланами, положение которых будет определено специальным соглашением.

При осуществлении закона о воинской службе ученикам духовных семинарий будет предоставлена возможность закончить учебу. Уже назначенные священники и монахи, которые произнесли обеты, будут освобождены от военной службы и зачислены в резерв с квалификацией членов вспомогательной службы".

Таковы примеры политики польского правительства в отношении церкви. Она исключительно справедлива и разумна.

Мы могли бы продолжать, описав положение католиков в Румынии, Болгарии и других странах. Но не стоит повторяться. В этих странах церковь пользуется полной свободой осуществлять свою духовную деятельность, единственную, которая подобает ей согласно воле Христа.

Теперь уместно снова рассмотреть факты, которые мы до сих пор затрагивали лишь в частностях.

Ватикан жалуется, что конституции народов "за занавесом" санкционируют отделение церкви от государства и признают равенство всех вероисповеданий.

Но, спрашиваем мы, что же в этом плохого? Прежде всего государство и церковь имеют совершенно различные функции - светские у первого и религиозные у второй. Следовательно, они уже разделены еще до какой бы то ни было общественной декларации об этом, разделены в силу собственной природы.

Церковь же отрицает это, поскольку в своем "публичном праве" заявляет о косвенной власти над государствами, и пытается внушить, что подобная юрисдикция была предоставлена ей самим Христом. Ни больше ни меньше! Но Христос, насколько нам известно, сказал: "Царство мое не от мира сего". К тому же евангелия ясно говорят, что учение, которое проповедовал "сын человеческий", по существу своему религиозно, чуждо мирским делам, особенно делам политическим, и касается только индивидуальной честности, порядочности в связи с завоеванием загробного счастья и ничего другого.

Мнение, что Иисус собирался якобы заложить основы "духовного царства" в форме юридически организованной ассоциации (какова ныне церковь), как мы уже говорили в первой главе, не является верным. Во всяком случае, согласны мы или не согласны с этим толкованием, "царство", на которое руководящая церковь претендует, также является духовным, "не от мира сего", хотя и находится в этом мире.

Следовательно, не существует никакой причины, которая помешала бы какому-либо государству заявить о своем отделении от "веры", каковая является всего лишь взглядом, мнением. Напротив, существуют причины, свидетельствующие об обратном. Почему, вновь спрашиваем мы, государство должно быть "католическим государством"? Если на то пошло, то, справедливости ради, должны бы быть буддийские, мусульманские, конфуцианские и другие государства. Нелепость!

Отметим, что "католическое государство" означает "государство на службе у церкви". Поэтому был бы законным протест тех, кто считает, что государство должно служить гражданам, а не религиозным верованиям, хотя бы и весьма уважаемым.

Конечно, конституции, о которых мы говорили, отнимают у высшего духовенства всякую земную и политическую власть. Но кто может требовать одобрения привилегий и прав, притязания на которые нельзя обосновать?

Что и говорить, если бы правящая церковь действительно желала предоставить миру спокойствие и мир, ей достаточно было бы отказаться от этой вредоносной "косвенной власти" над государствами и от маниакального стремления к мировому политическому господству и желать лишь мягкого влияния на души, исходящего от слова Христа и соответствующих дел.

Тогда все стало бы на свое место или, иначе говоря, церковь вернулась бы в сферу, из которой она никогда не должна была выходить. Борьба церкви за политическую власть прекратилась бы к счастью и радости всех людей.

И этот выход указываем не мы. Кто же? Не кто другой, как Христос, указал его словами, которые никогда не лишне повторять: "Воздайте кесарево кесарю, а божие богу".

Ватикан жалуется, что правительства Венгрии, Чехословакии и т. д. отнимают у него некоторые школы и колледжи (лицеи, гимназии), руководимые религиозными орденами и конгрегациями или священниками.

Но и здесь обнаруживается все то же недоразумение. В чем задача церкви? Обучать математике, геометрии, химии, физике, истории, языкам? Конечно, нет. Ее дело, которое никто не может выполнить, кроме нее, состоит в обучении католической религии. Напомним, что это обучение сохранено в государственных школах этих стран, более того, преподавателям религии выплачивается жалованье.

Следовательно, жалобы вызваны все теми же незаконными претензиями. Принимая во внимание, что права всех вероисповеданий равны, непонятно, почему это школы должны управляться исключительно католической церковью. Католическая церковь имеет свои храмы, свои религиозные школы для обучения религиозной вере, как она того желает. И католики посещают и школы и храмы. Желание же управлять и государственными школами объясняется ее намерением осуществлять повседневный контроль над сознанием людей и формировать его по своему желанию таким образом, чтобы впоследствии с помощью подобного воспитания добиться безраздельного политического господства.

Правительства стран народной демократии или социалистические правительства никоим образом не преследуют церковь в качестве "религии". Они наказывают лишь тех священников и "верующих", которые превратили евангелие в маску, под прикрытием которой совершают преступления, предусмотренные всеми кодексами: спекуляцию валютой, заговоры с целью свержения законных властей и т. д.

Столкновение поэтому происходит только тогда, когда религиозные органы стремятся вторгнуться в поле деятельности, которое по указанным выше причинам им, безусловно, не принадлежит, и господствовать на нем. Положение вполне ясное: не только коммунисты, но и любые другие партии и правительства имеют все основания и полное право бороться против подобного вторжения и захватничества; это право столь очевидно, что не требует дальнейших объяснений и комментариев.

Теперь, когда мы выяснили это, горизонт прояснился, всякое сомнение исчезло, все стало на свое место. Обвинения правящей церкви, пресловутые "боевики", "преследования", "безмолвная церковь" и другие подобные им утверждения оказываются в конце концов тем, что они есть, - ложью и кое-чем похуже. Подлинные причины всех этих обвинений окончательно выяснены -они заключаются в необходимости прикрыться евангелием, чтобы удержать и умножить незаконные привилегии, имущество, земельные владения, что противоречит учению Христа. Другого объяснения быть не может.

Рядовые простодушные "верующие" с трудом поддаются убеждению, их умы связаны с импульсивными чувствами, страхом, они с детства впитали то, что им внушали, и слепо верят высшему духовенству. Они не отличают евангелие от Ватикана.

И, однако, мы писали это и для них.

Фанатики же, заинтересованные в сохранении лжи, извращенные люди, никогда не поддадутся убеждению. Поэтому мы писали не для них.

Наконец существуют разумные, честные люди, нисколько не связанные с церковной кликой, с подлыми махинациями, настойчиво ищущие правды и, следовательно, правильного суждения. Мы писали прежде всего для них.

Конечно, для себя я не написал бы ничего. Я уже знаю решение проблемы. И это не моя заслуга. Удача и обстоятельства позволили мне, часто против моей воли, вначале увидеть его, а затем и овладеть им.

Итак, я объяснил причины, побудившие меня стать научно и потому несокрушимо убежденным коммунистом. Я являюсь им по своему мышлению, всей душой, всем сердцем.

После многих лет внутренних мучений в поисках света, после огромных жертв, преодолев всевозможные опасности и готовый встретить еще и еще столько других, которые я предвидел в будущем, заливаемый грязными оскорблениями ватиканских газет, "Католического действия", Гражданских комитетов, капиталистических апологетов; слыша клерикальные угрозы умертвить меня, подвергаясь нападениям на улице, подло оскорбляемый постыдным потоком анонимных писем, полных самых недостойных угроз, - несмотря на все это море грязи и преступлений, которые совершают и стимулируют те, кто заявляет, будто они являются совершенными последователями Иисуса, несмотря на непостижимую ненависть правящей церкви ко мне, - я все и всем прощаю, все забываю, и я спокоен, спокоен потому, что со мною свет, истина.

Покою, удобствам, богатству я предпочел нечто совершенно противоположное, потому что мне казалось достойным человека любой ценой избрать для себя истину. "Истина, - сказал Христос, - сделает вас свободными". Теперь я свободен. Я избрал не ту "свободу" о которой некоторые пишут, но, повторяю, - истину. И сегодня, когда я владею истиной, я, следовательно, обладаю и свободой.

Однажды августовским вечером в папском Грегорианском университете я думал о парадоксе правящего католицизма, о страшном рабстве миллионов несчастных. Я представил себе картину людей, братьев, которые, как призрачные тени, вырисовывающиеся в холодной свинцовой мгле, повержены в грязь и страдания.

Потом я увидел, как они медленно поднялись на ноги, сомкнулись локоть к локтю, плечом к плечу.

И затем они двинулись вперед - спокойное, безмятежное, доброе и мирное, но могущественное войско, - готовые протянуть руку каждому, кто попросит, и беспощадные только к скверным и извращенным людям.

Я видел, что они шли навстречу солнцу.

Тогда я страстно захотел быть одним из них, самым последним из них, единым с ними сердцем и дыханием. Сегодня я с ними.

И я иду наконец к солнцу.