"Основатель ламаизма" - Цзонкаба [1973 Кочетков А.Н.

Позднейшие биографы не только расцветили жизненный путь Цзонкабы всевозможными легендами, но возвели его в ранг земного воплощения ряда важнейших божеств пантеона ламаизма -будд Амитабы, Ваджрад-хары, бодхисаттв Майтреи и Манжушри. Известный востоковед академик Б. Я. Владимирцов писал в 1919 г.: "Цзонкаба и его ближайшие ученики оставили обширные сочинения, касающиеся почти всех сторон буддизма и тех отделов знания, которые признаются в буддизме прикладными; но вся эта огромная литература, чрезвычайно интересная для познания не только одного ламаизма, но и буддизма вообще, остается почти совершенно неизвестной европейцам, неизученной. Мало знакомы европейцы и с биографией самого Цзонкабы, хотя источников и пособий имеется чрезвычайно много: на тибетском и монгольском языках существуют многотомные биографии знаменитого буддиста, существует целая литература, посвященная его личности и его произведениям"^*.

^* (Б. Я. Владимирцов. Буддизм в Тибете и Монголии. Пг , 1919 стр. 20.)

Хотя со времени высказывания Б. Я. Владимирцова прошло более пятидесяти лет и за эти годы тибетология сделала очень большие успехи, в самой деятельности Цзонкабы и особенно в оценке его роли и места в истории буддизма в Тибете еще много неясного^*. Такое положение - отчасти результат характера тех сочинений, которые относятся в тибетской литературе к разряду биографических. Для тибетских авторов "всякое жизнеописание является, ео ipso, описанием движения человека по пути избавления от этой и от будущей бренной жизни, поскольку, с буддийской точки зрения, все совершаемое в жизни имеет прямое отношение к этому конечному избавлению"^**. Так, в биографиях Цзонкабы наряду с собственно биографическими данными обязательно присутствуют главы, повествующие о его прежних перерождениях. Все его земные дела описаны в таких гиперболических тонах, что часто трудно отделить факты от событий сверхъестественных. Достаточно сказать, что тибетская традиция провозглашает Цзонкабу "вторым буддой после Шакьямуни", а по масштабам религиозной деятельности Цзонкаба, по мнению некоторых его биографов, даже превосходит самого основателя буддизма^***.

^* (См. Р. Е. Пубаев. Биография Цзонкабы, написанная монгольским ученым чахар-гэбши Лобсан-Цультимом.- "Материалы по истории и филологии Центральной Азии", вып. 4. Улан-Удэ, 1970, стр. 41.)

В тибетской и монгольской литературе жизнь и деятельность Цзонкабы делится на следующие три основных периода: 1) учеба и достижение наивысшей по тому времени образованности во всех областях буддийской философии и теологии; 2) созерцание и отшельничество с целью проверки правильности достигнутых знаний и их закрепления; 3) практическая религиозная деятельность - написание религиозных сочинений, чтение лекций, строительство монастырей, обновление храмов и статуй будд, создание монастырских школ, организация пышных обрядов, молебствий и т. д.^*

Оценивая объективные результаты всей этой многогранной деятельности Цзонкабы, следует, пожалуй, согласиться с теми исследователями, которые оспаривают справедливость применения к этой деятельности как термина "реформация", так и термина "реставрация". Правильнее считать, что Цзонкаба сыграл решающую роль в окончательной кристаллизации ламаизма, закрепил его важнейшие тенденции. В том, чего добивался Цзонкаба, были элементы и обновления, и восстановления, и внесения принципиально нового. Ламаизм, созданию которого в значительной мере содействовал Цзонкаба, является особой исторически сложившейся формой буддизма, имеющей существенные отличия от позднеиндийского и тем более первоначального буддизма, от буддизма, распространившегося в Юго-Восточной Азии, Китае и Японии, и в то же время связанной неразрывно рядом основополагающих доктрин со всеми разновидностями буддизма и прежнего, и современного.

'Основатель ламаизма' - Цзонкаба. (1357-1419). Отделанная эмалью миниатюрная бронзовая скульптура. Бурятия, XIX в. Экспонат Музея истории религии и атеизма

Ввиду той особой роли, которую сыграл Цзонкаба в становлении ламаизма, полезно кратко изложить важнейшие этапы его биографии.

Родился он в 1357 г. в семье бедного скотовода, жившей в провинции Амдо, к юго-востоку от озера Кукунор. Место его рождения было впоследствии отмечено сооружением одной из наиболее почитаемых святынь ламаизма - монастыря Гумбум. "Луковая долина" (Цзонка), в которой стояла уединенная хижина родителей будущего патриарха ламаистской церкви, вошла впоследствии составной частью в его имя-Цзонкаба Лобсан-дагба^*.

^* (Цзонкаба Лобсан-дагба (букв, "слава чистого сознания родом из Луковой долины") - лишь наиболее употребительная часть его многочисленных титулов.)

Обстоятельства зачатия, рождения, детства и юности Цзонкабы окружены его биографами всевозможными чудесами. Так, мать его, наклонившись над источником, увидела в воде странное мужское лицо. В страхе она лишилась сознания, а через девять месяцев родила крупного мальчика с длинными светлыми волосами и бородой. На месте его рождения, а также поблизости - там, где лежали его пеленки и обрезанные волосы, выросли вечноцветущие деревья невиданной породы, на коре и листьях которых появлялись впоследствии изображения Будды и священные письмена.

Ребенок очень быстро развивался и с раннего детства поражал всех своей набожностью: уже в трехлетнем возрасте его часто находили склоненным над домашним алтарем. Узнав об этом, настоятель близлежащего монастыря уговорил родителей доверить ему воспитание сына. Когда возраст позволил ребенку начать занятия, он стал проявлять исключительные способности и усердие. Являвшиеся ему в тишине гор будда Амитаба и бодхи-саттвы Ваджрапани и Манжушри наградили его еще большей мудростью. Встречался он также якобы с Нагарджуной (жил около 200 г. н. э.) и Атишей (982-1054), которые и дали ему титул "третьего сына религии".

Успехи в усвоении священных текстов позволили очень рано присвоить Цзонкабе духовное звание гецула (послушника). В 16 лет, когда способности юноши стали уже сверхъестественными, а красноречие неотразимо, он отправился в целях дальнейшего совершенствования в сутрах и тантрах паломничать по святым местам Тибета. В 25 лет он получил духовное звание гелуна. При этом, по легенде, ему выдали желтый головной убор, так как красные на складе монастыря кончились. По другой легенде, с венка, которого коснулся святой, опали все цветы, кроме желтых. Так желтый цвет начал символизировать рождение нового направления религии.

В своих дальнейших странствованиях по монастырям Тибета Цзонкаба встречается с наиболее авторитетными представителями духовенства, которые помогают ему усвоить все тонкости хинаяны и махаяны. Он сталкивается также с распущенностью духовенства, с злоупотреблением чародейством, с забвением учения. Изучив философию йогачаров, он углубляется в тайны тантризма. В 1390 г. Цзонкаба удостаивается наивысшего из существовавших тогда ламских титулов. К этому же времени относится и начало его литературной деятельности. По легенде, в 1394 г. Цзонкаба намеревался предпринять паломничество в Индию, но сам бодхисаттва Манжушри воспрепятствовал этому, поручив ему очистить в Тибете запятнанный грубым волшебством и разнузданностью духовенства "закон Будды" и зафиксировать достигнутое в соответствующих шастрах (трактатах).

С 1394 г., поселившись в окрестностях Лхасы, Цзонкаба окружает себя учениками, устанавливает строгие монашеские правила и начинает свою проповедническую деятельность. Не раз высшие ламы-красношапочники пытались подорвать его авторитет, но благодаря своей выдержке, начитанности и красноречию он всегда выходил из столкновений с ними победителем.

Первоначально Цзонкаба называл свою общину "новой кадампой"^*, и лишь позже основанное им направление-господствующее направление всего последующего и современного ламаизма - получило широко известное название гелугпа, т. е. "секта, или школа добродетели", а также шасэр, т. е. "желтая шапка" (шам-мар -"красная шапка").

^* (в Ka-gdam-pa - правила Школы Атиши, составленные его учеником Бромдоном. Главными из них были дисциплина и этика.)

К самому началу XV в. относят появление главного сочинения Цзонкабы, носящего название "Великий путь по ступеням мудрости", известного обычно в сокращенном виде как Ламрим чэн-по или просто Ламрим.

Работа эта охватывает широкий круг теологических вопросов. В ней сделана попытка связать воедино и согласовать важнейшие положения махаяны и хинаяны как в сфере изложения самого "слова Будды" (сутры), "так и в области решения "метафизических проблем" и вопросов монашеской дисциплины. В какой-то мере Ламрим можно рассматривать как подведение итогов почти двухтысячелетнего пути развития буддийского учения о спасении, с выделением главного - того, что сближало за весь этот период различные школы и направления индийского, тибетского и отчасти китайского буддизма.

Цзонкаба прослеживает это главное, широко прибегая к цитированию важнейших текстов, от первой проповеди Будды о пути к спасению и далее, через работы Нагарджуны, Асанги, Шантидевы, Атиши и более поздних деятелей уже тибетской церкви вплоть до своих непосредственных предшественников. Цзонкаба при этом кладет основу принятому впоследствии всеми крупными тибетскими авторами принципу - рассматривать ламаизм как результат слияния "трех потоков", т. е. трех "колесниц" - хинаяны, махаяны и вадржаяны. При этом считается, что все эти "три потока" исходили от Шакьямуни и слились сначала в сочинениях Атиши, взгляды которого далее передавались снова тремя разными путями, и вновь соединились в деятельности и сочинениях Цзонкабы.

Цзонкаба разделяет на три категории всех людей по степени их мудрости и настойчивости в стремлении к спасению. Для первой - низшей ступени - похвальны даже туманные мысли о необходимости спасения, даже каждое упражнение в добродетели. Средняя категория - те, кто познал "четыре благородные истины" и ищет спасения по предписаниям "малой колесницы" (хинаяны). Высшая категория - те, кто способен подняться до понимания "великой роли бодхисаттв" в спасении и применить приемы мистического созерцания, предписываемые "великой колесницей" (махаяной) и "алмазной колесницей" (ваджраяной).

К концу жизни Цзонкаба составил "малый Ламрим", являющийся квинтэссенцией его главного труда. Сам Цзонкаба сказал об этом руководстве: "Если спустя много времени кто-нибудь, кто слышал о моих делах, почувствует желание видеть меня и говорить со мной, он может взять эту книгу и тогда он встретится со мною"^*.

Ламрим стал опорным документом всего последующего ламаизма. Его нельзя путать с другим известным произведением Цзонкабы, относящимся примерно к тому же времени,- сочинением "Великий путь тайных ступеней мантры". В нем систематизируются отобранные Цзонкабой немногие из важнейших признанных каноническими сочинений тантристов. Настроенный сначала чрезвычайно воинственно против любых проявлений "волшебства", Цзонкаба все же вынужден был пойти на компромисс, не решаясь оспаривать канон и понимая неизбежность "магических приемов" там, где дело касалось массовой религии.

Оба названных произведения Цзонкабы - по существу учебники, излагающие принципы двух основных путей, ведущих к "высшему совершенству". Синтез этих двух путей составил тот "новый путь" спасения, который, будучи систематизированным Цзонкабой, и определяет сущность ламаизма как уже канонизированной новой формы буддизма, выросшей и укоренившейся на основе тибетского феодализма.

Важнейшей стороной этого "нового пути" было проведенное Цзонкабой педантичное упорядочение монашеской дисциплины и культа. Необходимость этого непосредственно вытекала из того общественного положения, которое получило духовенство в Тибете к XV в. Оно так окрепло, что стало не только "первым сословием", как это было и в средневековой Европе, но сумело обеспечить себе особое, исключительное положение в обществе как количественно, так и качественно^*. Если ранний буддизм подчеркивал, что путь к нирване, длительный и трудный, лишь открыт Буддой, а проследовать по нему каждый должен сам, опираясь на свои собственные силы, то Цзонкаба в соответствии с потребностями массовой религии феодального общества утверждал возможность облегченного и ускоренного пути победы над страданием. Это достигалось культовым почитанием будд и бодхисаттв, способных якобы отзываться на обращение к ним человека, опорой на помощь различных духов, еще ближе стоящих к человеку, чем боги, и, наконец, что было самым главным,- содействием со стороны лам, которые возводились в ранг живых божеств, располагающих средствами почти неограниченного могущества.

^* (Высшее ламство становилось наиболее экономически сильной, господствующей частью класса эксплуататоров. Политический вес его постоянно возрастал, что привело к установлению в Тибете одной из наиболее мощных в истории человечества теократии. Рядовое же ламство (а оно составляло до 30% всего населения Тибета), не принадлежа, конечно, к классу феодалов и Подвергаясь само отчасти эксплуатации со стороны высшего ламства, было Тяжелым экономическим и духовным бременем для населения, которое воспринимало его "духовную помощь" как решающее звено на пути религиозного спасения.)

В догматическом плане этот акцент на новую исключительную роль духовенства в спасении нашел себе выражение в той поправке, которую вносит Цзонкаба в классическую буддийскую формулу спасения (трират-на, т. е. "три драгоценности": Будда, учение, монашеская община). Цзонкаба дополняет триратну указанием на необходимость для спасающегося личного духовного наставника. В результате кратчайший "символ веры" ламаизма получает у Цзонкабы такую форму: "Преклоняюсь перед Буддой, преклоняюсь перед учением, преклоняюсь перед общиной, преклоняюсь перед (своим) духовным учителем (ламой)" (по-монг. "Намо буддая, намо дармая, намо сангая, намо гуруя").

Цзонкаба обосновывал эту поправку тем, что религиозное учение не может быть постигнуто рядовым верующим непосредственно. Для его усвоения необходима помощь профессионального знатока этого учения, необычного, наделенного особыми сверхъестественными свойствами существа, которым и является лама. Так Цзонкаба "теоретически обосновал" новую задачу буддийского духовенства: не уход от жизни в отшельничество лишь для личного спасения (это не исключало наличия и среди лам отшельников-созерцателей), а активное внедрение в жизнь верующего в качестве его постоянного наставника, сопровождающего его каждый жизненный шаг с целью оказания "помощи" в данном перерождении, обеспечения лучшего нового перерождения и в конечном счете полного спасения в небытии. Фактическое главенствующее положение духовенства в тибетском обществе получило свое религиозное освящение.

Для наиболее успешного решения этой новой задачи ламство должно было быть централизовано и иметь четкую иерархическую организованность. С этой целью Цзонкаба учредил сложную систему церковной иерархии, разработал примерный устав для ламаистских монастырей, установил безбрачие для лам и, что было особенно важно, разрешил ламам иметь собственность. Во главе новой иерархии встали "живые боги" - земные воплощения различных высших божеств ламаистского пантеона. Сама иерархическая система давала возможность каждому ламе найти в ней свое место, определявшееся как общественным положением и связями, так и в какой-то мере личными деловыми качествами и степенью учености. Это обеспечивалось установлением иерархии и специализацией в "различных профилях".

Само управление крупными монастырями, а затем и духовенством на больших территориях требовало развитого административного аппарата, возглавлявшегося крупными ламами (обычно "перерожденцами", т. е. "живыми богами") и включавшего в себя множество различных звеньев, вплоть до кладовщиков, учетчиков поступающих в монастырь приношений и т. д.

Далее было установлено деление лам по их функциям в совершении культа, который включал кроме рядовых богослужений и пышных праздников совершение множества бытовых треб, главным образом вне монастыря, непосредственно в семьях верующих. Такое усложнение культа привело к разделению лам на астрологов и гадателей, медиков и заклинателей, специалистов по похоронам и другим бытовым обрядам.

Наконец, ламы делились по степени учености. Соответствующие звания присваивались им в результате сдачи сложных экзаменов, проводившихся главным образом в форме теологических диспутов.

Значительное усиление роли духовенства в спасении привело, естественно, и к дальнейшему развитию культа. Цзонкабе приписывается введение сложной обрядности, широкое использование элементов театрального искусства и музыки во время красочных мистерий, посвященных различным богам или направленным на очищение местности от злых духов, праздников, установленных якобы в честь важнейших событий в жизни Шакьямуни, в честь грядущего будды Майтреи и т. д.^*

^* (Считается, что Цзонкаба оставил после себя 313 различных по объему сочинений, собрания которых, носящие название "сумбум" ("сто тысяч предписаний"), неоднократно издавались на тибетском и монгольском языках. Кроме названных выше работ, в "сумбум" входят комментарии на различные части канона, например посвященные монашеской дисциплине, кропотливо разработанные указания о порядках монастырской жизни, об оборудовании храмов, о проведении праздников. Имеются назидательные сочинения, тексты молитв и упражнений в благочестии, которым приписывается особая чудодейственная сила. Рукописи и письма Цзонкабы хранились до недавнего времени как великая ценность в монастыре Галдан. Что стало с ним после погрома, учиненного хунвэйбинами в тибетских монастырях, неизвестно.)

Умер Цзонкаба в монастыре Галдан в 1419 г.^* По легенде, он сам точно предсказал свой "переход в божественное тело". Обстоятельства его смерти, так же как и всей деятельности, украшены биографами рассказами о многочисленных чудесах. Останки его были помещены в золотой чортон^**, установленный в главном молитвенном здании монастыря Галдан.

^* (Некоторые биографы относят дату его смерти к значительно более поздним годам.)

^** (Чортон - тибетское название ступы (палийск. thupa, еингальск. dagoba), чрезвычайно распространенного погребального сооружения, возводимого над мощами святых в буддийских странах. Обычно имеет вид полусферы; в ламаизме чортон получил более вытянутую вверх и усложненную форму и самые разнообразные размеры.)

Реформы Цзонкабы настолько укрепили политические позиции высшего буддийского духовенства Тибета, что вскоре после кончины "основателя ламаизма" в иерархии ламства появляется новое высшее звено. Легенда приписывает Цзонкабе пророчество, согласно которому два его любимых ученика будут постоянно воплощаться в двух высших иерархов ламаистской церкви. Одно из этих воплощений получило титул далай-ламы^*, другое - станчэн римпоче, или панчэн-ламы^**.

^* (Букв - лама-океан, т. е. "лама великий, как океан". Термин "далай-лама", наиболее известный и употребительный в мировой литературе, является монгольским переводом тибетского термина "чжамцо-лама", имеющего то же значение.)

^** (Букв, тибетские слова панчэн римпоче означают "великое сокровище учения". В просторечии часто также таши-лама.)

Монастырь в Тибете. Справа - чортон (ступа)

Гэндун-дуб (1391-1474) - первый далай-лама. Канонизированное изображение. Миниатюра из книги 'Сборник изображений 300 бурханов' (СПб., 1903, ч. I.)

Первым далай-ламой считается ученик и родственник (племянник?) Цзонкабы, родившийся в 1391 г., Гэндун-дуб^* Далай-ламы стали высшими духовными правителями Тибета, а начиная с особенно почитаемого в истории Тибета "великого" пятого далай-ламы - Агвана Лобсана-чжамцо - сосредоточили в своих руках полностью государственную власть.

^* ("Достигший совершенства в священстве". Перечень далай-лам с указанием лет их жизни см. в Приложении.)

Далай-ламы считаются земным воплощением бодхисаттвы Авалокитешвары. Ламы утверждают, что в момент смерти далай-ламы Авалокитешвара вселяется в заново избранного им для этого новорожденного, которого потом "находят" по определенным признакам и который становится новым воплощением бодхисаттвы, новым далай-ламой^*. До достижения новым далай-ламой возраста, в котором человек становится способным к самостоятельным действиям, управлением страной занимался назначаемый господствующей ламской группировкой регент. Бывали случаи, когда достижение совершеннолетия подопечным было невыгодно регенту и годы жизни очередного далай-ламы оказывались весьма недолгими. Так было, например, с девятым "владыкой Тибета", дожившим лишь до десятилетнего возраста, и с одиннадцатым, умершим в семнадцать лет.

^* (Подробнее учение о "живых богах" будет рассмотрено в следующей главе.)

Номинально далай-ламы возглавляли власть в Тибете до 1959 г., когда после неудачного восстания части тибетского ламства против центрального правительства КНР четырнадцатый далай-лама Агван Лобсан Данцзан-чжамцо бежал в Индию, где получил убежище как религиозный деятель.

Согласно религиозной традиции, другой любимый ученик Цзонкабы - Кайдуб Гэлэг-балсанбо (1385-1438) - положил начало второй линии особо чтимых в ламаизме "перерожденцев" - панчэн-лам^*. Между панчэнями и далай-ламами не раз возникала острая борьба за политическое главенство. С позиций чисто догматических панчэни были выше далай-лам, ибо почитались как земное воплощение будды Амибаты, т. е. божества, стоящего на ступенях иерархической лестницы выше бодхисаттв. Однако фактически возглавляли политическую власть в Тибете все-таки далай-ламы, точнее, те группировки высшего ламства, ставленниками которых они являлись.

^* (Некоторые авторы считают самого Кайдуба первым панчэнем. Другие полагают, что панчэни начинаются только с третьего перерождения Кайдуба - с панчэн-ламы Лобсана-чойчжи-чжалцана. Перечень панчэней см. в Приложении.)