НОВОСТИ    БИБЛИОТЕКА    КАРТА САЙТА    ССЫЛКИ
Атеизм    Религия и современность    Религиозные направления    Мораль
Культ    Религиозные книги    Психология верующих    Мистика


предыдущая главасодержаниеследующая глава

Второй Ватиканский церковный собор

Павел VI
Павел VI

Второй Ватиканский церковный собор был созван по инициативе папы Иоанна XXIII. Первая сессия собора проходила И октября - 8 декабря 1962 г., вторая -29 сентября - 4 декабря 1963 г., третья - 14 сентября - 21 ноября 1964 г. и четвертая - 14 сентября -7 декабря 1965 г.

Иоанн XXIII, как уже отмечалось, был сторонником реформ, которые способствовали бы "обновлению" церкви. В опубликованной 27 декабря 1961 г. энциклике "Гумани салютис" папа определил задачи собора - установить контакт между Евангелием и современным миром и дать церкви возможность "содействовать решению проблем современной эпохи".

Намеченная Иоанном XXIII программа "обновления" затрагивала вопросы как чисто религиозные, так и социальные и политические. Однако Иоанн XXIII умер 3 июня 1963 г., не дождавшись завершения работы Вселенского собора.

21 июня того же года конклав избрал на папский престол кардинала Джованни Батиста Монтини, архиепископа миланского, принявшего имя Павел VI. Новый папа - выходец из богатой католической семьи (отец был издателем католической газеты и депутатом итальянского парламента от католической партии "Пополяри" до прихода фашистов к власти). Около 30 лет (с 1924 г.) Монтини служил в ватиканском статс-секретариате и был ближайшим сотрудником Пия XII. С 1954 г. вплоть до своего избрания на папский престол Монтини был архиепископом миланским. В Милане, крупнейшем промышленном центре Италии, где среди рабочих сильно влияние коммунистической партии, Монтини развил большую активность с целью отрыва рабочих от коммунистов и привлечения их на сторону церкви. В выступлении по радио 22 июня 1963 г., на следующий день после своего избрания, Павел VI заявил, что он будет следовать по пути, намеченному Иоанном XXIII.

Вселенскому собору предшествовала большая подготовительная работа, продолжавшаяся три года. Собранный обширный материал - пожелания, высказывания и требования католических организаций и частных лиц - был использован подготовительными комиссиями для проектов решений. Первоначально она подготовила более 70 схем или проектов решений; в ходе работы собора число их сократилось до 16: 4 конституции, 9 декретов и 3 декларации. На первой сессии не было принято ни одной схемы. Вторая сессия приняла конституцию "О священной литургии" и декрет о средствах публицистики (он чаще называется "О средствах социальных связей"). Третья сессия приняла три схемы: догматическую конституцию "О церкви", декрет "О католических восточных церквах" и декрет "Об экуменизме". Наконец, четвертая сессия приняла все остальные документы: декларацию "О религиозной свободе", декреты "О пастырском долге епископов", "Об обновлении жизни орденов", "О подготовке священников", "О светском апостолате", "О миссионерской, деятельности церкви", "О служении священников" и декларации "О христианском воспитании", "Об отношении к нехристианским религиям,., а также догматическую конституцию "Божественное откровение" и конституцию "Церковь в современном мире" (так называемая схема № 13)*.

*(На русском языке кроме отдельных статей в сборниках и журналах вышли следующие книги о соборе: М. Мчедлов. Под сводами собора Св. Петра (М., 1964); К. Фалькони. Ватиканский собор и причины его созыва (М., 1964))

Открытие собора 11 сентября 1962 г. было обставлено торжественно. К началу первой сессии прибыло 2692 участника - патриархи, кардиналы, архиепископы, епископы, главы орденов и др. Из них 849 представляли страны Западной Европы, 332 - Северную Америку, 601 - страны Латинской Америки, 256 - страны Азии, 250 - страны Африки, 70 - Океанию. Среди участников собора были и епископы из социалистических стран. На открытие прибыли 86 чрезвычайных миссий от правительств и международных организаций.

Заседание собора
Заседание собора

На соборе присутствовали наблюдатели от некатолических христианских церквей. На первой сессии были наблюдатели от 17 церквей, в том числе от коптской, якобитской, эфиопской, русской православной, старокатолической, англиканской всемирной лютеранской федерации, русской православной эмигрантской церкви, всемирного пресвитерианского союза, немецкой евангелической, все-мирного совета церквей и др. Прибывшие на собор наблюдатели от русской православной церкви были встречены враждебно частью участников собора, особенно некоторыми украинскими зарубежными епископами. На заключительной четвертой сессии присутствовали 83 наблюдателя от 27 церквей (в том числе представители константинопольского патриарха, Национального совета церквей Христа в Америке и др.).

В ходе работ собора крайне осторожно расширялся его состав: были привлечены несколько мирян - представителей католических организаций и несколько женщин, деятельниц католических женских организаций в качестве наблюдательниц.

Во время дискуссии на соборе, в комиссиях и на генеральных конгрегациях (пленарных заседаниях) обнаружились острые разногласия между участниками по всем обсуждавшимся вопросам. Наметились следующие группы: крайне консервативная (традиционалисты или интегралисты) -противники каких бы то ни было реформ и изменений в церкви, в частности поворота церкви лицом к современности; сторонников церковной реформы и умеренных - сторонников компромисса между обоими названными. Как правило, эти группы были непостоянными, так как многие участники собора по одним вопросам занимали сторону непримиримых, по другим - примыкали к умеренным или сторонникам реформы.

Консерваторы исходили из того, что католическая церковь и все ее организации должны по-прежнему быть стражем старого мира, а в религиозных вопросах придерживаться курса Тридентского и Первого Ватиканского соборов. Ведущей фигурой среди непримиримых выступал итальянский кардинал Оттавиани, к тому времени - секретарь конгрегации священной канцелярии (инквизиции), человек, известный своими реакционными взглядами и враждой к социализму. Консерваторов поддерживала значительная часть испанских, португальских, латиноамериканских, филиппинских и других епископов. Оплотом консерваторов была ватиканская курия - кардиналы и епископы, возглавляющие в Ватикане центральные органы католической церкви. Католический теолог Ганс Кюнг писал в органе швейцарских католических студентов, что центром противодействия обновлению католической церкви и сближения с другими христианскими церквами, с современным миром является римская курия, влиятельные ее круги.

К сторонникам церковной реформы, которые стремились к тому, чтобы церковь тем или иным путем приспособилась к реальностям современного мира, проводила бы более гибкий курс в политических и социальных вопросах, добивалась бы расширения своей социальной базы, можно отнести кардиналов Беа (папская курия), Кенига (Вена), Альфринка (Утрехт), Льенара (Лилль), Фрингса (Кельн) и др.

Борьба групп и течений на соборе отражала борьбу в католицизме. Нельзя забывать и того, что участники собора - это высшие представители церкви. В каждой буржуазной стране они тесно связаны с правящими кругами, по своим политическим симпатиям - это люди далеко не прогрессивные. На соборе они руководствовались стремлением укрепить позиции католической церкви, но в то же время учитывали и специфические интересы господствующих классов своих стран, и общественное мнение верующих.

Каковы же основные решения и итоги собора?

Дискуссия о церкви

Весь круг проблем, которыми занимался собор, можно разделить на три основные группы: внутрицерковные, межцерковные и вопросы об отношении церкви к современному миру.

Вопросам внутрицерковным посвящено большинство принятых собором решений и прежде всего конституции "О церкви" и "О священной литургии".

Догматическая конституция о церкви была принята Первым Ватиканским собором 1870 г. Тогда основная дискуссия велась по вопросу о пределах папской власти в церкви. Конституция подтвердила положение о первенстве папской власти в церкви и провозгласила "непогрешимость" папы. О епископах и их власти не говорилось ничего.

За прошедшие с того времени 90 лет католицизм распространился далеко за пределы Европы. Соответственно возросло и число епископов. На Первом Ватиканском соборе участвовало 764 епископа, из них две трети из стран Европы. На Втором Ватиканском соборе участвовало около 2700 епископов, из них только одна треть из стран Европы. Но дело не только в росте численности епископов, а в их требованиях большей самостоятельности. Для большинства участников римская курия, т. е. совокупность учреждений при папе, управляющих церковью, представлялась оплотом консерватизма, "провинциализма" (они в основном управляются итальянскими прелатами), ограниченности и неумения понимать то новое, что происходит в мире, и вовремя реагировать на это новое. На соборе и в католической печати раздавалась острая критика курии. Особенно досталось конгрегации священной канцелярии, ведомству кардинала Оттавиани - как одному из центров, враждебных церковной реформе.

Требования реорганизации курии были настолько сильны, что Павел VI 21 сентября 1963 г., в дни работы второй сессии собора, обратился к членам курии с заявлением о своем намерении реформировать курию, децентрализовать, упростить и интернационализировать ее так, чтобы она "чувствовала потребность времени".

Реформа курии началась с реорганизации конгрегации священной канцелярии, т. е. инквизиции. 7 декабря 1965 г. было опубликовано заключение папы о ее реорганизации. Папа отметил, что задачей конгрегации и впредь будет защита веры, но не путем преследований. Конкретно реорганизация инквизиции свелась к следующему: отныне она называется конгрегацией вероучения, ее задача - защита учения о вере и нравственности в католическом мире. Главой (префектом) конгрегации является (как и прежде) папа. Конгрегация исследует новые учения и мнения и осуждает те из них, которые противоположны основам веры, предварительно выслушав епископов районов, откуда эти учения исходят; она тщательно проверяет книги, на которые имеются доносы, и в случае необходимости их осуждает, давая автору возможность защищаться. В ведение конгрегации входит вынесение решений о всех нарушениях против веры, вопросы смешанных браков, таинств*. Как видно, функции реорганизованного учреждения остались прежними, меняются методы ее деятельности: теперь это инквизиция модернизированная.

*("Herder Korrespondenz", Januar 1966, S. 14-15.)

Но критика курии по существу явилась и критикой централизации церковного управления и неограниченной власти папы. Если на Первом Ватиканском соборе борьба шла за единовластие папы и, следовательно, ограничение власти епископов, то теперь борьба велась за расширение власти епископов и коллегиальное управление церковью. В своем выступлении на второй сессии собора мелхитский патриарх антиохийский Максимос IV заявил, что нужно восстановить "истинную пропорцию между телом церкви и ее главой" (папой); со времени Первого Ватиканского собора прерогативы главы церкви были таковы, что прерогативы тела оказались карликовыми*. Выдвигались разные проекты создания при папе совещательного органа, нечто в роде совета, сената или церковного парламента. Противники этих взглядов отвергали принцип коллегиальности в управлении церковью.

*(Y. Rynne. Letters from Vatican City. New York, 1963, p. 149.)

Выдвигая требования о расширении прав епископов, участники собора, однако, не имели в виду пересмотреть решение Первого Ватиканского собора о папской непогрешимости и верховной власти папы как "наместника Христа и преемника Петра": в наш век религиозного индифферентизма невыгодно отказаться от власти, окруженной ореолом непогрешимости. Между тем учение о папской верховной власти и его непогрешимости разделяет католическую церковь с протестантскими и православными церквами, не признающими ни того ни другого.

В своем решении по этому вопросу, как дальше будет показано, собор не намного отошел от решений Первого Ватиканского собора.

И в период подготовки собора и на самом соборе поднимался вопрос о смягчении требования обязательного целибата (безбрачия) для католического духовенства. Предложение отменить целибат мотивировалось, в частности, тем, что это облегчит привлечение молодежи к профессии священника. В конституции "О церкви" вопрос о целибате решен так, чтобы удовлетворить и сторонников и противников пересмотра этого положения.

В католицизме большое место занимает культ Марии - важное орудие церковного влияния, особенно на женщин. При папе Пие XII культ Марии принял еще большие, чем до того, размеры. Среди участников собора были сторонники дальнейшего расширения культа Марии*. Испанские епископы предлагали принять специальную схему или декларацию о Марии. Противники же преувеличенного культа Марии говорили, что в ряде случаев поклонение Марии затемняет преданность Христу и углубляет расхождения с протестантскими церквами. За принятие отдельной схемы о Марии голосовало 1074 человек, за включение вопроса о Марии в конституцию "О церкви" - 1114. Некоторые епископы предлагали назвать Марию "матерью церкви", что и сделал при закрытии третьей сессии собора папа Павел VI. Решение перечисленных и многих других вопросов внутрицерковной жизни зафиксировано прежде всего в конституции "О церкви", утвержденной папой 21 ноября 1964 г.**

*(В дискуссии указывалось, в частности, что почитание Марии - средство против огрубления нравов и даже против... абортов ("Herder Korrespondenz", November 1964, S. 65).)

**( "Herder Korrespondenz", April 1965, S. 317-339.)

Догматическая конституция "О церкви"

Догматическая конституция "О церкви" состоит из восьми глав. Первая глава - о "таинстве церкви" и ее божественном происхождении, о Христе. В заключительных абзацах главы говорится, что единственная святая, апостолическая церковь, созданная Христом, нашла свою конкретную форму в католической церкви, руководимой преемником Петра (т. е. папой римским) совместно с епископами*. Эта формулировка повторяется и в других документах, принятых собором.

*(Ibid., S. 320.)

Вторая глава конституции - "Народ божий" (так в этом документе называются последователи Христа). Речь идет здесь о верующих, духовенстве, а главное - о миссии католической церкви привлечь всех людей к "народу божьему" и распространиться по всему миру. Как говорится в документе, есть отдельные церковные общины, живущие на основе собственного предания, но без ущерба для первенства престола Петра (здесь речь идет о различных восточных церквах - коптской, маронитской, сирийской, халкедонокой и других, признающих над собой верховную власть римского папы). Эти особенности не вредят единству. Есть церкви, которые признают крещение, но не находятся в единении с католической, т. е. не признают над собой власть папы (протестантские, православные и др.). С ними, говорится в конституции, католическая церковь связана общей верой в бога, в Троицу, общими таинствами и т. д., она молится и надеется, что эти церкви тоже объединятся в "едином стаде под одним пастырем". Наконец, конституция обращается к тем, кто верит в бога, но не знает Христа и его Евангелия,- к иудеям, мусульманам и другим "ищущим бога". Католическая церковь признает то, что в их религиях есть истинного, и готова вести свою проповедь и среди них.

Конституция "О церкви" не содержит выпадов против других религий и культов (такие выпады имеются в решениях Первого Ватиканского собора), но отстаивает тезис, принятый Первым Ватиканским собором об исключительности католицизма и о миссии "единственно святой" католической церкви вовлечь в ее лоно всех людей.

Третья глава конституции трактует о вопросах, которые больше всего дискутировались на соборе. Этот раздел называется: "Иерархическое устройство церкви и особенно служба епископов". Глава начинается с заявления, что настоящий собор идет по стопам Первого Ватиканского собора в данном вопросе. Христос, говорится в конституции, установил, чтобы епископы были преемниками апостолов, а во главе апостолов он поставил Петра. Преемником Петра является римский епископ - папа, и в это учение о первенстве и непогрешимости папы собор предлагает верующим твердо верить. Таким образом, в одном из основных вопросов своего вероучения - о верховной власти папы - собор остался на позициях Первого Ватиканского собора. Новое в этом документе - большее внимание к роли епископов в церкви: Петр вместе с другими апостолами составляли апостольскую коллегию; соответственно этому римский епископ, преемник Петра, и епископы, преемники апостолов, между собой связаны. Но коллегия епископов имеет власть только в том случае, если ее возглавляет римский епископ. Он же наделен властью как преемник Христа и пастырь всей христианской церкви*. Это положение развивается и повторяется в конституции "О церкви": высшую власть в церкви имеет Вселенский собор, но его решения утверждаются папой, лишь он один имеет привилегию созывать собор, на нем председательствовать и утверждать его решения. Непогрешимостью папа обладает в силу своего положения верховного пастыря и учителя всех христиан, а не с согласия церкви. Много говорится о коллегиальности в управлении церковью, но фактически этой коллегиальности нет; непогрешимым главой церкви остается папа.

*("Herder Korrespondenz", April 1965, S. 325.)

Учитывая требования участников собора, папа Павел VI сообщил на открытии четвертой сессии собора о своем намерении создать синод епископов при папе. 16 сентября 1965 г. в "Оссерваторе Романо" было опубликовано папское письмо о создании в Риме постоянного синода епископов*. Цель синода - осуществить сотрудничество папы с епископами; его главные задачи - информировать папу и советовать ему. Папа созывает синод, когда найдет это нужным, а также утверждает его решения. На синоде председательствует папа или тот, кому он это поручает. Его состав - патриархи, епископы, представляющие региональные конференции епископов отдельных стран, делегаты католических орденов, назначаемые генералами орденов. В заседаниях синода участвуют и кардиналы курии. Синод епископов, следовательно, имеет ограниченные функции.

*(Текст - "Herder Korrespondenz", November 1965, S. 641-643.)

В принятом собором декрете "О пастырском долге епископов" конкретно перечисляются задачи епископов как помощников папы, причем их права в решении местных вопросов расширяются. В этом документе предусматривается также создание местных (национальных) конференций епископов (в некоторых местах такие конференции уже существуют). Декрет зафиксировал положение: епископы назначаются только церковной властью, что должно означать независимость их от светских властей. На деле, однако, сохраняются связи и зависимость епископов от правящей буржуазии. Конституция "О церкви" предусматривает возможность, по решению местных епископских конференций и с утверждения папы, создавать институт диаконов, среди которых могут быть и женатые. Обязательность целибата сохраняется для диаконов из молодежи. Таким образом, фактически собор пошел на частичную отмену целибата (из 2120 участвовавших в голосовании 525 высказались против диаконата).

Другие главы конституции "О церкви" трактуют о мирянах (их призывают участвовать в церковной жизни, пропагандировать религию и отвергать учения, пропагандирующие построение общества без религии), а также об орденах. Обширная восьмая глава посвящена культу девы Марии, ее почитанию как "божьей матери", помощницы, защитницы и посредницы (при этом оговаривается, что это все не наносит ущерба достоинству Христа, единственному посреднику).

В протестантских кругах отклики на дискуссию и принятие догматической конституции "О церкви" были отрицательные. Указывалось, в частности, что фактически коллегиальность в управлении церковью решениями собора не введена*.

*(См., например, "Herder Korrespondenz", Jamiar 1965, S. 187-188.)

С конституцией "О церкви" по содержанию тесно связан и принятый собором декрет "О католических восточных церквах"*. Речь идет о названных выше восточных церквах, имеющих свой особый культ, обычаи, традиции, церковную иерархию, но признающих над собой верховную власть римского папы. В декрете говорится, что различия в обрядах, литургии и т. д. не мешают их единству с католической церковью, так как их всех объединяет римский, епископ. Декрет подтверждает привилегии восточных патриархов и синодов восточных церквей, а также признает существующий в них порядок. В заключение говорится, что на эти церкви возлагается особая задача - осуществлять единство с восточными некатолическими, т. е. православными, церквами.

*("Herder Korrespondenz", Juni 1965, S. 433-437.)

Реформа литургии

Второй документ, в котором больше всего отразились реформаторские намерения большинства собора,- это конституция "О священной литургии". Литургия - главнейшее христианское богослужение. По учению церкви, во время литургии совершается таинство евхаристии - хлеб и вино превращаются в тело и кровь Христа. Литургия включает чтение отрывков из Священного писания, песнопения, проповедь и совершение ряда других обрядовых действий. Корни литургии уходят в мистерии, унаследованные христианством от дохристианских религий. В католицизме литургия обставляется торжественно, с музыкой и хоровым пением. Язык литургии - латинский. В отличие от православных церквей, причащение под двумя видами (хлебом и вином) - привилегия только духовенства, верующие причащаются только хлебом.

Консерватизм, характерный для всякой религии, нашел свое отражение, в частности, в литургии. Формы ее застыли, она совершается так, как совершалась много столетий назад. По мнению многих церковных деятелей, это обстоятельство ослабляет силу ее воздействия на верующих. В предсоборной дискуссии и на самом соборе раздавались требования упростить литургию, разрешить вовлекать верующих в церковное действие и применять местные языки вместо непонятного верующим латинского. Кардинал Фельтин (Франция) сказал в своем выступлении на соборе, что если плохо подготовленный католик или некатолик окажется в церкви во время литургии, то у него легко составится впечатление, будто он присутствует при своего рода магическом ритуале. За введение местных языков особенно ратовали епископы стран Азии и Африки. Латинский, говорили они, мешает пропаганде католицизма, так как латынь рассматривается в их странах как нечто западное и чуждое. На первой сессии собора представители от 262 африканских епископов заявили, что церковь в Африке не должна связывать себя неподходящими церемониями и традициями римского ритуала. Архиепископ Суза (Индия) сказал, что католическая церковь лишь тогда будет иметь решающий успех в его стране, когда ей удастся воспринять "здоровые местные традиции".

4 декабря 1963 г. при закрытии второй сессии собора папа утвердил принятую собором конституцию "О священной литургии"*. Конституция рекомендует, в числе других, следующие меры по обновлению литургии: пересмотреть литургические книги, привлечь к участию в литургии верующих, упростить обряды, отказаться от повторений. Больше времени предлагается уделять проповеди и чтению писания. Латинский язык в литургии остается, однако наряду с ним признается полезным прибегать и к местным языкам. Право решать, с согласия папы, где и каким путем вводить местные языки предоставляется местным церковным властям.

*("Herder Korrespondenz", Februar 1964, S. 247-257.)

Конституция "О литургии" не требует полного единообразия ритуала: при сохранении единообразия в главном она разрешает для различных народов, районов, особенно в миссионерских областях, разнообразные формы богослужения в зависимости от местных условий. Разрешается, с согласия папы, вводить в литургию и элементы местных обычаев. По существу этим санкционируется религиозный синкретизм, который давно практикуется церковью, т. е. включение в католический культ так называемых языческих обрядов.

В главе второй этой конституции, где речь идет о евхаристии, собор сделал уступку протестантским и православным церквам: по усмотрению епископов в случаях, которые укажет папа, разрешается причащение под двумя видами и для мирян. Таким образом, Второй Ватиканский собор, пусть с оговорками, все же принял требование причастия для верующих под двумя видами (борьба "за чашу"), осужденное церковными соборами в средние века и преследовавшееся церковью.

Большое внимание конституция о литургии уделила роли искусства, музыки и пения в богослужении (главы VI и VII). Провозглашается, что церковь не связывает себя с одним каким-либо стилем в искусстве. Это касается оформления храмов и священных мест, а также музыкального сопровождения богослужения. В странах, где народы имеют свою музыкальную традицию, музыке рекомендуется отводить подобающее место в литургии.

Хотя на этих решениях собора лежит печать двойственности, тем не менее вопросы о приспособлении и "обновлении" богослужения решены более радикально, чем те, о которых трактует конституция "О церкви". Это и понятно: организационно церковь остается в главном на старых позициях, в вопросах же культа, там, где она сталкивается лицом к лицу с верующими, она идет на большее приспособление к новым условиям. И если многие решения собора будут проводиться, по всей вероятности, медленно и осторожно, то решения о литургии, в первую очередь о переводе богослужения на местные языки, стали осуществляться еще до окончания работы собора.

Догматическая конституция "Божественное откровение"

Дискуссия об откровении касалась одного из основных вопросов вероучения, по которому существуют расхождения между католицизмом и протестантизмом, но который с точки зрения здравого смысла не выдерживает критики. Спор идет о том, каким путем бог "открыл себя" верующим, т. е. какие истины о самом себе и каким образом он сообщил людям. Протестантские церкви учат, что бог сделал это через Священное писание, католическая же церковь считает, что божественные истины люди познали через два источника - писание и традицию церкви. Традиция церкви включает устное предание, решения соборов и пап.

Предсоборная комиссия, возглавлявшаяся кардиналом Оттавиани, назвала свой проект схемы по этому вопросу "О двух источниках откровения". Такая формулировка встретила возражение участников собора. Дух схемы был назван "духом контрреформации". Указывалось, что в таком виде схема не будет способствовать сближению с протестантскими церквами.

В принятой конституции "Божественное откровение" главное внимание уделено Библии как книге, которая передает содержание откровения. Дискуссия велась об истинности библейских рассказов, об их соответствии с данными истории, об их толковании. В тексте говорится, что бог избрал для составления священных книг людей, чтобы они как истинные авторы письменно передали то, что он хотел передать. Церковь рассматривает священные книги Ветхого и Нового заветов целиком и во всех их частях как священные и канонические, написанные по внушению святого духа и имеющие бога своим инициатором.

В первоначальном проекте говорилось, что божественное вдохновение распространяется на все книги Священного писания, а отсюда вытекает "абсолютная безошибочность всего Священного писания". Такая формула встретила возражения. И здесь сказалось влияние на участников собора научной критики Библии, доказавшей наличие множества ошибок и противоречий в ней. Некоторые из выступавших (например, кардинал Кениг) указывали на исторические ошибки в писании. Из четырех предложенных формулировок собор принял ту, текст которой гласит: священные книги "без ошибок учат истине", которую бог хотел в них вложить*. Таким образом, об "абсолютной безошибочности" Библии в принятом собором документе уже не говорится.

*("Herder Korrespondenz", April 1966, S. 180.)

В конституции сказано, что толкователи Библии должны иметь в виду условия, культуру и литературную манеру того времени, когда Библия составлялась. Тем самым санкционируется право толковать те или другие места Библии как иносказательные, как переданные в своеобразной форме. Спор велся также о том, соответствует ли полностью человеческое толкование Библии тому идейному содержанию, которое бог в нее вложил. Этот вопрос не нашел в постановлениях собора своего окончательного решения.

Что касается главного, спорного вопроса - о соотношении писания и традиции, то в принятом тексте об этом говорится, что Священное писание и традиция тесно связаны, оба имеют один и тот же божественный источник. Поэтому церковь черпает истину о содержании откровения не из одного только Священного писания.

Таким образом, фактически собор в этом вопросе не намного отошел от прежней позиции церкви: он признал, что наряду с Библией откровение нашло отражение и в традиции. Тем не менее Библии отводится первое место.

Другие декреты о церкви и ее организации

Другие принятые собором декларации и декреты по внутрицерковным вопросам носят, как правило, узкопрактический, почти инструктивный характер. Так, в декрете о средствах публицистики (или "О средствах социальных связей") речь идет о том, что церковь должна широко использовать такие современные технические достижения в области связи и информации, как пресса, кино, радио и телевидение, и владеть ими*. Рекомендуется наполнять прессу "католическим духом", создавать католическую прессу, поддерживать католическое радиовещание и телевидение, специально готовить под контролем церкви кадры для осуществления этих задач. Одновременно с декретом было опубликовано папское решение о создании "Папской комиссии по публицистике"**, ее задача - проводить в жизнь постановления собора о кино, радио, телевидении и прессе.

*(Текст: "Herder Korrespondenz", Juli 1964, S. 498-500.)

** (Ibid., S. 501.)

В декрете о подготовке священников в семинариях и других учебных заведениях речь идет главным образом о программах и задачах их подготовки. Декрет рекомендует наставникам духовных семинарий по возможности изгонять из своих учебных заведений монастырскую атмосферу, а также "обновлять" теологическое и философское образование семинаристов. Молодые теологи должны изучать не только Фому Аквинского и "философское наследство" церкви, но и современную философию, социальные и естественные науки, чтобы будущий священник был способен к диалогу с современностью. Однако "душой" образования по-прежнему должно быть Священное писание.

О роли священников в церкви, об обязанностях, отношении к мирянам, к епископу и т. д., а также об их образе жизни трактует декрет "О служении священников".

В декларации "О христианском воспитании" упор делается на развитие католической школы, на то, что католическая церковь стремится иметь свои школы всех ступеней и родители-католики обязаны обучать детей там, где для этого есть возможность, в таких школах. Декларация требует поддержки и развития католических факультетов в высших учебных заведениях и католических университетов. Государство же должно помогать церкви во всем этом.

В декларации, как и в дискуссии по этому вопросу, отразилось стремление католической церкви в противовес светскому образованию установить свой контроль над школой, в особенности над обучением детей из католических семей.

В дискуссии на соборе говорилось, что даже в университетах стран с "католической традицией" господствует "марксистско-ленинский атеизм". Поэтому, придавая большое значение специально католическим учебным заведениям, церковь в то же время "должна присутствовать" и в общественных школах и университетах.

В повестке дня собора стоял вопрос и об обновлении деятельности орденов и приспособлении ее к современным культурным и социальным условиям, особенно в миссионерских районах. В католической церкви религиозные ордена играют большую роль. На соборе около тысячи человек представляли религиозные ордена, насчитывающие более двух миллионов членов. Конкретные решения записаны в специальном декрете собора: ордена должны повернуться лицом к миру, чтобы лучше служить церкви.

Миссионерская деятельность церкви привлекла большое внимание собора, и решения об этом содержатся в различных принятых им документах, в частности в специальном декрете о миссионерской деятельности церкви. Еще не так давно этот термин применялся к церковной пропагандистской деятельности среди колониальных народов. Христианское миссионерство здесь явилось одной из форм политики колониальных, держав. И в настоящее время, заявил на соборе архиепископ Дагомеи (от имени епископов Африки и Мадагаскара), миссионерство часто рассматривается как скрытая форма колониализма. Об этом же говорил и видный кардинал курии Беа.

Рост национально-освободительного движения, образование вместо вчерашних колоний независимых государств вынуждает церковь менять форму миссионерской деятельности в этих странах. Но, говорилось на соборе, миссионерство нужно и в старых христианских странах, чтобы приостановить происходящий здесь процесс "дехристианизации", отхода от религии.

Особое значение декрет придает подготовке местного духовенства, которое пользуется большим доверием населения. Декрет признает целесообразным сотрудничество католической церкви с другими христианскими церквами в миссионерской области.

Декрет предусматривает создание в Риме миссионерского Совета епископов и деятелей миссионерских организаций разных частей света для разработки предложений и руководства миссионерской деятельностью. Для приспособленческого курса церкви характерно то, что и в дискуссии и в декрете о миссионерской деятельности проповедуется терпимость к нехристианским религиям и указывается на необходимость сотрудничать с ними в социальной и культурной областях.

К концу работы собора Ватикан разрешил возродить во Франции деятельность рабочих священников 15. 23 октября 1965 г. в Риме было опубликовано коммюнике французского епископата о том, что он намерен с согласия папы направить на три года немногих специально подготовленных священников на предприятия для религиозной пропаганды среди рабочих. Рабочим священникам разрешено вступать в члены профсоюзов, но не вести в союзах активную профсоюзную или политическую деятельность. Воссоздание института рабочих священников входит в план миссионерской деятельности церкви среди "дехристианизированной" части населения, среди рабочих.

Тревогой церковных иерархов в связи с упадком влияния церкви в старых районах распространения христианства объясняется и появление различных проектов так называемого мирского апостолата, т. е. вовлечения мирян в активную церковную деятельность и еще больше - подготовки их как проводников идей церкви в личной, политической и общественной жизни людей и особенно для борьбы с материализмом.

В декрете собора "О светском апостолате" рекомендуются различные мероприятия, которые должны способствовать привлечению мирян к церковной жизни (в том числе участие в литургии), а также их участию в общественно-политической жизни под руководством церкви. Для этой цели предлагается создать в епархиях специальные организации, а в Ватикане - секретариат по вопросам светского апостолата.

Таковы декреты и решения собора по внутрицерковным вопросам. Из сказанного ясно, что основная забота церковных иерархов, собравшихся на собор, заключалась в том,

15 В главе "Пий XII" отмечалось, что институт рабочих священников был создан к концу второй мировой войны в целях католической пропаганды непосредственно на предприятиях и подрыва влияния на рабочих коммунистической партии. Эксперимент провалился, так как значительная часть рабочих священников сама прониклась революционным духом. В 1953 г. Ватикан запретил продолжение эксперимента. чтобы приспособить религиозную деятельность церкви к изменившимся условиям, модернизировать ее. Однако это оказалось крайне трудной задачей, так как церковь не может отказаться от груза прошлых эпох. Поэтому значительная часть решений собора - это лишь указания на новые методы деятельности. По коренным для церкви вопросам, например о коллегиальном управлении, языке литургии, диаконате, целибате, причащении под двумя видами и др., решения носят двойственный характер: делается уступка новым веяниям на основе сохранения старых положений и порядков.

Декрет "Об экуменизме"

Второй круг проблем, которыми занимался собор, охватывает проблемы межцерковных отношений: отношение католической церкви к другим христианским церквам и отношения между католической церковью и нехристианскими - иудейской, мусульманской, буддистской и др. Решения собора по этим проблемам зафиксированы в декрете "Об экуменизме" и в двух декларациях - "Об отношении к нехристианским религиям" и "О религиозной свободе".

Экуменическое, или вселенское, движение, ставящее себе целью объединить христианские церкви, возникло после первой мировой войны. Его инициаторами и активными сторонниками выступили протестантские церкви. Во многих буржуазных странах, особенно в период после первой мировой войны (а в США значительно раньше), появились объединения различных протестантских церквей при сохранении независимости каждой из входящих в эти объединения. В 1948 г. на Генеральной Ассамблее в Амстердаме было оформлено образование всемирного объединения протестантских и православных церквей - Всемирного Совета церквей. На последнем по времени конгрессе этой организации в 1961 г. (Нью-Дели, Индия) были представлены около 200 церквей 60 стран мира. Таким образом, Ватикану ныне противостоит не множество отдельных протестантских и православных церквей, как это было раньше, а их всемирное объединение.

Католическая церковь долгое время занимала отрицательную позицию к этому движению, так как единственно истинной созданной Христом церковью считает лишь себя. Объединение христианских церквей, по ее мнению, могло бы произойти только при условии возвращения в лоно католической церкви и признания отдельными церквами верховной власти римского папы. Однако успехи экуменического движения протестантских и православных церквей, взявших в свои руки инициативу объединения, а также новые явления в международной жизни вынудили католическую церковь и Ватикан пересмотреть свою позицию не только в вопросе о единстве христианских церквей, но и о единстве с нехристианскими религиями. Немалую роль в этом играют и другие мотивы: тенденция к межцерковному и межрелигиозному единству, к "религиозной интеграции" соответствует тенденции современного капиталистического мира к экономической интеграции.

Многие церковные (в том числе и ватиканские) и нецерковные деятели видят в религиозном и церковном единстве силу для противодействия растущему распространению материалистической философии, религиозного индифферентизма и борьбы с влиянием коммунизма. Для этих людей речь идет о создании единого церковного фронта против коммунизма. Но есть церковные деятели, которые видят в церковном и межрелитиозном единстве условие достижения общих целей в социальной и политической областях, особенно в борьбе за сохранение мира. Таким образом, в экуменическом движении идет внутренняя борьба вокруг вопросов о задачах церковного единства.

Выше уже говорилось, что в 1960 г. в Ватикане был создан секретариат по христианскому единству во главе с кардиналом Беа, наиболее активным сторонником христианского единства и межрелигиозного сближения. Он и ряд других церковных деятелей считают, что католическая церковь должна взять на себя часть вины за происшедшие в прошлом расколы в церкви, что в прошлом она не всегда была права (например, религиозные войны).

В то же время при обсуждении этого вопроса над многими деятелями собора тяготела веками культивирующаяся в католической церкви идея, что католицизм - единственно истинная религия и сложившаяся в этой церкви практика гонений на инаковерующих как на "еретиков", нетерпимость к людям, исповедующим другие религии, естественны. Для таких людей единство представлялось в возвращении отделившихся в лоно римско-католической церкви. Выразитель таких мнений кардинал Руффини, которого поддержали многие итальянские и испанские епископы, так сформулировал программу экуменизма: 1) римско-католическая церковь - единственная церковь, созданная Христом; ее основой и главой является папа; 2) возможные обвинения, выдвигаемые как причины отпадения от папского престола, не могут быть приписаны всей римской церкви, а лишь отдельным ее детям, которые не следовали ее учению; 3) надо молиться о прощении этим людям их грехов, но нельзя считать невинными и тех, кто вместо того, чтобы церковь утешать, покинули ее; 4) собор желает, чтобы "отделившиеся от нас дорогие братья вернулись в объятия апостолической римской церкви"*. Такова программа традиционалистов: не объединение, а подчинение папе.

*("Herder Korrespondenz". Januar 1964, S. 198.)

Представитель испанского епископата, отклоняя проект схемы, требовал, чтобы собор предупредил протестантов против прозелитизма, т. е. вовлечения ими католиков в свои церкви. Испанских епископов поддержали епископы латиноамериканских стран. Известно, что в Испании и некоторых странах Латинской Америки протестантские церкви и их сторонники преследуются и в настоящее время. Епископы ряда стран требовали, чтобы в "чисто католических странах" протестанты не вербовали сторонников. Эти церковные иерархи были бы не прочь, как это делалось в прошлом, опереться на инквизицию, чтобы сохранить монополию католической церкви над умами.

В первой главе декрета речь идет о "католических принципах экуменизма". Христос, создавший церковь, говорится в этом документе, поручил руководство ею коллегии из 12 апостолов. Из числа последних он выбрал Петра, на котором решил строить церковь. Ему он обещал ключи неба и доверил пасти "все стадо". Но в этой единой и единственной церкви уже в ранние времена начались расколы, часто не без вины обеих сторон; в результате большие общины отошли от единства с католической церковью. Католическая церковь рассматривает отколовшихся как братьев, с которыми у нее есть много общего, но между ними имеются и расхождения. После такой констатации в духе традиционной позиции католической церкви говорится, что только через эту церковь можно получить полное спасение.

Декрет призывает католиков участвовать в экуменическом движении, избегать слов и действий, затрудняющих взаимные отношения с другими христианами, вести "диалог" на встречах христиан различных церквей. Христиан некатоликов прямо не зовут вернуться в лоно католическое - это было бы продолжением старого курса, но говорится, что единство неотъемлемо от католической церкви; лишь она владеет полнотой истины и средствами спасения.

Последняя глава декрета трактует об отделившихся церквах и общинах. Декрет делит их на две группы: восточные церкви и отделившиеся от католицизма церкви и общины на западе более четырехсот лет назад, т. е. протестантские. Относительно первых декрет заявляет, что у них много общего с католицизмом, признает особенности культа и порядок этих церквей и выражает желание достигнуть с ними единства. Значительно сложнее обстоит дело с церквами и общинами протестантскими, так как у них расхождения с католической более глубокие не только исторические, психологические и культурные, но и в интерпретации "истин откровения". Все это является предметом диалога.

В заключение декрета говорится, что собор призывает верующих избегать необдуманного рвения в этом вопросе и выражает желание, чтобы католиками было сделано все возможное для примирения христиан в лоне "единой и единственной церкви Христа".

Декрет "Об экуменизме" свидетельствует о том, что и в этом вопросе собор не пошел далеко навстречу некатолическим церквам: в его решениях нет выпадов по адресу протестантов, какие делались на предыдущих соборах, протестантские общины признаются церквами. Тон выступлений при обсуждении вопроса примирительный. Однако основная идея декрета, что католическая церковь во главе с папой - единственно истинная и объединение, даже при сохранении самостоятельной дисциплины и устройства разных церквей, должно совершаться вокруг католической церкви.

На практике сотрудничество церквей по различным вопросам началось задолго до собора в форме совместных конференций, встреч, обсуждений теологических и других вопросов. Установились контакты Ватикана с Всемирным Советом церквей, была образована общая рабочая комиссия для разрешения вопросов, вызывающих "напряжение" между церквами. Наладились контакты между Ватиканом и православными патриархами. Впервые в истории церкви папа Павел VI предпринял в декабре 1964 г. поездку в Палестину. Одной из целей его паломничества была встреча с вселенским православным патриархом константинопольским Афинагорасом и другими главами православных церквей. Вскоре после этого кардинал Беа во главе специальной делегации папы посетил в апреле 1965 г. патриарха Афинагораса в Стамбуле.,

Наконец на заключительном заседании собора папа Павел VI отменил буллу об отлучении от церкви константинопольского патриарха Михаила Керулария, которую папский легат в 1054 г. положил на алтарь церкви Св. Софии в Константинополе, что послужило началом официального разрыва церкви Востока с папой. В день отмены отлучительной буллы в кафедральном православном соборе Стамбула была совершена церемония отмены анафемы, которой в ответ на отлучение церковный собор в Константинополе в 1054 г. предал папских легатов и обвинил Рим в извращении веры. Так после 900 лет состоялось взаимное прощение. В марте 1966 г. после окончания собора архиепископ кентерберийский, глава англиканской церкви, Рамзей в качестве президента Ламбетской конференции (регулярно происходящие конференции англиканских епископов всего мира) отдал визит папе Павлу VI в Ватикане. Это был первый после XVI в. официальный визит главы англиканской церкви в Риме. Переговоры велись о сближении англиканской и католической церквей.

Вопросы межцерковного и межрелигиозного сотрудничества вышли за пределы теологических и теоретических споров. Поэтому важно, чтобы оно не было использовано реакционными иерархами церкви и империалистами против прогрессивных движений современности.

Дискуссия вокруг схемы об отношении к нехристианским религиям

При обсуждении схемы "Об экуменизме" большие споры вызвал раздел "О евреях". В своем выступлении на второй сессии собора кардинал Беа сказал, что возглавляемый им секретариат по единству христиан выработал схему об отношении католической церкви к евреям по поручению папы Иоанна XXIII. Речь идет не о национальном! или политическом вопросе, сказал он, и не о признании папским престолом государства Израиль, а о чисто религиозном вопросе. Религиозная мотивировка схемы в изложении кардинала Беа заключается в следующем: подготовка прихода Христа и создания церкви, о чем говорится в Ветхом завете, а также само создание церкви и ее распространение в мире осуществилось либо израильским народом, либо через посредство выходцев из этого народа. После распятия Христа бог не отказался от евреев, а потому христиане должны относиться к ним как к братьям. Это надо сказать потому, продолжал Беа, что несколько десятилетий назад антисемитизм свирепствовал в различных районах и принял преступные формы, особенно в Германии во времена нацизма, что привело к гибели миллионов евреев. Преступная пропаганда антисемитизма повлияла и на некоторых католиков, в особенности когда аргументация бралась из Ветхого завета пли истории церкви. Надо вытеснить из умов католиков некоторые идеи, которые им внушила эта пропаганда. И во времена Христа, продолжал Беа, большинство еврейского народа не поддержало своих руководителей в обвинении Христа. И если не все евреи Палестины или Иерусалима того времени могут быть обвинены в смерти Христа, то еще меньше могут быть обвинены в этом евреи Римской империи и еще меньше те, которые ныне, спустя 19 столетий, разбросаны по всему миру. В заключение кардинал Беа подчеркнул, что речь идет о религиозных вопросах и нет опасности, что собор даст себя втянуть в вопросы взаимоотношений между арабскими народами и государством Израиль*.

*("Konzilsreden". Benziger Verlag 1964, S. 192-198.)

Исходя из этого, четвертая глава проекта схемы "Об экуменизме", предложенная кардиналом Беа, содержала следующие положения: 1) существует тесная связь между евреями и христианством; по вере - все христиане "сыновья Авраама"; 2) если большинство евреев оказалось вне христианства, то глубоко несправедливо говорить о евреях как о "проклятом" народе; 3) точно так же несправедливо и фальшиво говорить о евреях как о "богоубийцах", ибо грех за страдания и смерть Христа лежит на всем человечестве. В этой смерти не виновен весь еврейский нарад того времени и еще меньше его потомки. Священники и обучающие религии должны остерегаться говорить неправду, способную вызвать у слушателей антисемитизм. Собор строго осуждает вражду и преследование евреев, как и вообще всякую другую несправедливость к людям*. Таково содержание главы о евреях в первоначальном проекте схемы "Об экуменизме".

*("Herder Korrespondenz", Januar 1964, S. 196-197.)

Эта глава проекта вызвала сильные возражения многих участников собора, главным образом, представителей стран Ближнего Востока. Как отмечалось в печати, возражения эти были продиктованы не религиозными, а политическим мотивами*. Многие выступавшие (патриарх антиохийский, кардинал Таппуни, патриарх коптский Стефанос I и др.) предлагали исключить из схемы то, что говорилось о евреях, ибо добрые намерения собора могут быть неправильно истолкованы в арабских странах, а это нанесет ущерб церкви. Другие заявляли (патриарх греко- мелхитский Максимос IV и др.), что если собор хочет сделать заявление о нехристианах, то он должен высказаться не только о евреях, но и о мусульманах и сторонниках других религий.

*(M. Мчедлов. Указ. соч., стр. 72-73; "Documente", N 1, Koln, 1965.)

Включение в повестку дня Вселенского собора вопроса об отношении католической церкви к евреям было продиктовано сложившимся после второй мировой войны положением. Католическая церковь на протяжении столетий играла печальную роль в разжигании вражды к евреям под предлогом того, что последние "убили Христа". Церковные соборы в прошлом выносили антисемитские решения. Так, IV Латеранский собор в 1215 г. постановил ввести для евреев особую одежду, чтобы выделить их из остального населения, в Риме - столице папского государства по указанию папы Павла IV в 1556 г. было образовано гетто для евреев, которое существовало до 1870 г., т. е. вплоть до ликвидации этого государства.

В 1963 г. в Мюнхене (ФРГ) вышла книга документов об отношении католической церкви к гитлеровскому фашизму. В числе других документов здесь опубликованы два протокола о беседе Гитлера с епископом Бернингом (Оснабрук) и другим представителем католической церкви

Германии, состоявшейся 26 апреля 1933 г. В ходе беседы о положении церкви в Германии был затронут и вопрос о гонениях на евреев. Гитлер недвусмысленно дал понять, что антисемитизму он учился у католической церкви: католическая церковь, заявил он, всегда враждебно относилась к евреям, она загнала их в гетто и держала их там 1500 лет; он, Гитлер, теперь вернулся к тому, что церковь делала на протяжении 1500 лет*. Из протокола беседы не видно, чтобы церковники, участвовавшие в ней, возражали Гитлеру.

*(Hans МiiIег. Katholische Kirche und National-Sozialismus (Dokumente 1930-1935). Munchen, 1963, S. 117, 120-121.)

Позиция папы Пия XII в годы второй мировой войны в отношении уничтожения гитлеровцами еврейского населения не могла не укрепить в сознании народов мысль о том, что католическая церковь поощряет проповедь антисемитизма. Ныне, когда прогрессивные силы во главе с коммунистами ведут борьбу против всех видов расизма, национализма и национальной розни, католическая церковь, претендующая быть объединителем всех религий, не могла не высказать своего отношения к антисемитизму. Это понял папа Иоанн XXIII, по инициативе которого вопрос и был вынесен на рассмотрение собора.

Проект схемы обсуждался на второй сессии собора и не был принят. Вопрос перенесли на рассмотрение следующей сессии. Главу об отношении к евреям из схемы об экуменизме исключили, и на обсуждение третьей сессии собора был внесен новый документ - декларация "Об отношении к нехристианским религиям". В проекте декларации пять пунктов: об общем происхождении всех людей; о нехристианских религиях, особенно о буддизме и индуизме; о мусульманах; о евреях; об универсальном братстве людей. На последней, четвертой сессии собора декларация была принята. Сначала в тексте отдается должное индуизму, буддизму и исламу, затем рассматривается вопрос об отношении к иудейской религии.

Текст этой части декларации почти полностью повторяет приведенный выше текст проекта, который был внесен кардиналом Беа. Заканчивается же декларация следующим заявлением: признавая общее наследство, которое католическая церковь имеет с евреями, она сожалеет, не по политическим, а по религиозным мотивам, о всех вспышках ненависти и гонений, о всех проявлениях антисемитизма. Если в первоначальном тексте говорилось, что собор "строго осуждает" вражду и гонения на евреев, то в принятой декларации говорится, что церковь "сожалеет" о всех проявлениях антисемитизма.

Декларация заканчивается абзацем об универсальном братстве людей, о том, что церковь отвергает дискриминацию людей на основе расы, цвета кожи, положения и религии.

Для практического сотрудничества с другими религиями в Ватикане в 1964 г. создан Секретариат по нехристианским религиям (во главе с кардиналом Марелла), с секцией "по вопросам взаимоотношений между мусульманами и христианами" (во главе был поставлен патер из ордена "Белых отцов", специализировавшегося еще со второй половины XIX в. на миссионерской пропаганде в Африке).

Какими бы мотивами ни руководствовались участники собора и Ватикан в своих решениях о новом отношении к другим религиям, осуждение антисемитизма и расизма является в политике римско-католической церкви и несомненно положительным фактом. Все дело в том, насколько серьезно церковь будет осуществлять эту линию.

В ходе дискуссий об экуменизме был поднят и вопрос о смешанных браках. Католическая церковь - противница браков католиков с христианами-некатоликами, а тем более католиков с нехристианами. Еще в 1949 г. конгрегация священной канцелярии (инквизиция) издала декрет о том, что брак между католиками и православными считается недействительным, если он заключен при участии православного священника (хотя до этого такие браки церковью признавались). Собор не внес изменений в позиции церкви в этом вопросе.

Тем не менее церковь вынуждена считаться с фактами. В марте 1966 г., через два месяца после окончания собора, папа Павел VI издал документ, в котором позиция католической церкви в этом вопросе слегка смягчается: отныне католическая сторона при смешанном браке, заключенном перед некатолическим священником, не считается механически отлученной, если дети будут крещены по католическому обряду и воспитываться в католическом духе.

О религиозной свободе

Проект схемы "О религиозной свободе" обсуждался на второй сессии собора, но принят не был и в переработанном виде предложен третьей сессии. К концу сессии кардинал Тиссеран, один из руководителей собора, сообщил, что схема голосоваться не будет, а решение вопроса переносится на четвертую сессию. Папе сразу же была подана петиция за подписью почти половины участников собора с просьбой, чтобы документ о религиозной свободе был утвержден на этой, третьей, сессии. Но папа принял сторону тех участников собора, которые оттягивали принятие декларации.

Требования к католической церкви высказать свое отношение к религиозной свободе шли из протестантских кругов, а также от нехристианских церквей. В самой католической церкви тоже раздавались голоса в защиту свободы религии в современном обществе, где живут люди самых различных мировоззрений. В частности, этого требовали миссионеры, подчеркивая, что такая декларация будет способствовать успеху экуменического движения.

Переработанный проект декларации, обсуждавшийся на третьей и четвертой сессиях, состоит из семи разделов: 1) что такое религиозная свобода, 2) об обязанностях церкви возвещать Евангелие всем людям, 3) об обязанности церкви и католиков избегать принуждения в пропаганде Евангелия и в совместной жизни, 4) как должна осуществляться религиозная свобода отдельным человеком, 5) о границах этой свободы, 6) о свободе религиозных обществ, 7) о значении религиозной свободы в нашем обществе*.

*("Herder Korrespondenz", November 1964, S. 85-37.)

В первом разделе не дается определения религиозной свободы, а говорится о том, что в делах религии каждый обязан следовать своей совести. Однако далее говорится: религиозная свобода никоим образом не освобождает человека от послушания богу. Таким образом, декларация прямо не признает свободу не верить в бога.

В следующих разделах предусматривается право государственной власти ограничить религиозную свободу в случае, если она будет представлять опасность для человеческой личности или для человеческого общежития, а также противоречить целям общества. Далее говорится о правах религиозных общин и обязанностях государства создавать благоприятные условия для развития религиозной жизни.

В заключении проекта содержался призыв ко всем людям признать и защищать религиозную свободу. Докладчик по этому вопросу, епископ де Смедт, сказал, что многие некатолики питают антипатию к католической церкви или подозревают ее в макиавеллизме, так как им представляется, что она требует свободу религии только тогда, когда католики составляют в народе меньшинство, и отвергает эту свободу там, где они составляют большинство*.

*( "Konzilsreden", S. 178.)

Противники свободы совести (они же сторонники монополии католической церкви над умами) говорили, что религиозная свобода противоречит учению церкви, особенно тому, чему учили папы XIX в., так как "истина и заблуждения" не могут быть поставлены на равную ступень: только истина (т. е. католицизм) имеет право на свободное распространение, заблуждения же в лучшем случае можно только терпеть. Оттавиани заявил: признание религиозной свободы приведет к тому, что начнут шататься стены собственного дома.

Противники декларации говорили, что недопустимо предоставлять одинаковое с католицизмом право на распространение другим религиям, ибо это таит в себе опасность индифферентизма и субъективизма, а признание для некатолических церквей такого же права, что и для католической, явится оскорблением для последней.

В переработанном тексте декларации говорится, что признание религиозной свободы не меняет учения католицизма о единственно истинной религии и единственно истинной церкви.

Несмотря на возражения, требование о религиозной свободе было собором принято. Это положительный факт и новое в позиции католической церкви. Откажутся ли после собора католические иерархи, например Испании и некоторых других стран, от тех преимуществ, которые им предоставлены конкордатами и другими государственными актами?

Противники религиозной свободы и сторонники монополии католической церкви выступали с измышлениями о недостатке религиозной свободы в социалистических странах. А между тем именно в этих странах в последовательно демократическом духе разрешен вопрос о религиозной свободе: каждому предоставляется право самостоятельно решать для себя вопрос об отношении к религии, отсутствует деление на истинные и неистинные религии, неверующим обеспечено право не верить в бога, так же как верующим - право верить.

Схема "№ 13"

Под таким названием обсуждался на соборе проект решения о положении церкви в современном мире.

Если все другие вопросы, рассматриваемые ранее, касались внутрицерковных и межцерковных отношений, то схема "№ 13" должна была дать ответ на широкий круг вопросов - об отношении церкви к важнейшим явлениям современности, к внешнему миру. Содержание схемы обширное: здесь проблемы общества, семьи, брака, экономики, народонаселения, международных отношений, войны и мира, атеизма, науки, культуры.

Проект обсуждался на третьей сессии, потом перерабатывался и в окончательном виде был принят четвертой сессией собора как пастырская конституция "Церковь в современном мире". В этом документе, обращенном ко всем людям, собор изложил точку зрения церкви на важнейшие вопросы современности.

Во введении рассматриваются условия жизни современного человека, говорится о прогрессе науки, о быстрых изменениях, происходящих в обществе, в социальной и культурной областях, в психологии, морали и религии. В небольшом параграфе "Социальные изменения" отмечены "глубокие изменения в местных традиционных общинах", изменение вековых понятий и условий жизни, распространение "типа промышленного общества", который содействует созданию экономики изобилия в некоторых странах, усиление "вкуса к городской жизни" и т. д. О главном же изменении в обществе и о главных тенденциях современного развития - о борьбе двух систем, социалистической и капиталистической, о том, что социалистическая система является решающим фактором в развитии человечества, о прогрессе освободительной борьбы народов против колониального ига, об углублении кризиса капитализма,- обо всем этом в конституции нет ни слова.

Основной текст конституции "Церковь в современном мире" состоит из двух частей: 1. Церковь и призвание человека. 2. О некоторых неотложных проблемах.

В первой части в обычном религиозном духе говорится о назначении человека, о грехе, в который он впал "с самого начала своей истории" под влиянием "лукавого", о теле и душе, о нравственности и т. д. Большое место отведено здесь отношению церкви к атеизму. "Высший смысл существования человека, - читаем в конституции,- состоит в его призвании к общению с богом", однако многие отрицают бога, и "атеизм ныне - одно из самых серьезных явлений нашего времени". Вопрос об атеизме явно искусственно выпячен: в современном мире есть много более важных проблем, затрагивающих интересы всего человечества.

Конституция признает, что сами верующие несут долю ответственности за распространение атеизма, в частности "вследствие погрешностей своей собственной религиозной, моральной и общественной жизни", и в корне атеизма "нередко лежит горячий протест против зла, царящего в мире". Действительно, тысячелетия существования многих религий и их организаций наглядно показали их неспособность помочь человечеству покончить с нищетой, войнами, социальной несправедливостью - в этом также одна из существенных причин развития атеизма. Для одних церковных деятелей атеизм стал жупелом, которым они запугивают верующих. Для других атеизм - синоним коммунизма, особенно в тех случаях, когда прямые нападки на коммунизм не встречают сочувствия у аудитории и нужно эти нападки маскировать.

Большинство выступавших на соборе высказалось против атеизма, что вполне понятно, поскольку речь идет о иерархах церкви. Однако наряду со слепыми нападками были и здравые высказывания: одними проклятиями противостоять атеизму невозможно, к нему надо отнестись как к характерному явлению современности и заняться его изучением; христиане также виновны в распространении атеизма тем, что они крепко держатся за неизменность старой социальной структуры и при этом ссылаются на бога. Решительных мер борьбы с атеизмом требовал генерал ордена иезуитов Педро Аррупе. Он предложил выработать широкую программу действия против атеизма, которая должна осуществиться под непосредственным руководством папы.

В качестве практического мероприятия, вытекающего из обсуждения проблемы атеизма, папа Павел VI решил создать специальный "секретариат для неверующих" во главе с венским кардиналом Кёнигом. На него возложена задача изучить исторические, психологические и социологические факторы, способствующие распространению атеизма.

Проблема атеизма - это и проблема диалога с марксистами, с коммунистами. Нельзя игнорировать огромные массы людей, идущих за коммунистами, наиболее активно и беззаветно борющимися за мир, за справедливый социальный строй, за интересы народных масс. Коммунисты давно выступают за сближение с прогрессивными силами в католическом лагере, с трудящимися католиками, для совместной борьбы за мир, за социальный и культурный прогресс.

В принятой собором конституции атеизм причисляется к осужденным церковью "зловредным идеям, противоречащим разуму и общественному опыту и умаляющим врожденное величие человека"*. Другой оценки атеизма от церковного съезда нельзя было и ожидать. Конституция в то же время заявляет, что "все люди - верующие и неверующие - должны способствовать правильному строительству этого мира", и высказывается за "искренний и благоразумный диалог". Это шаг вперед в позиции церкви, отход от курса Пия XI и Пия XII, которые считали, что ни в каких вопросах католикам нельзя сотрудничать с коммунистами. Записанные в решении собора положения, что верующие и неверующие должны внести свой вклад в дело построения этого мира, давно отстаивают коммунисты.

*(В этом месте содержится ссылка на ранее изданные папами документы, направленные главным образом против коммунизма. На этом основании в буржуазной печати утверждалось, что, говоря о "зловредных идеях", собор имел в виду коммунизм ("Neue Zurcher Zeitung", 7.XII 1965).)

Его призыв к диалогу с удовлетворением будет принят коммунистами и некоммунистами.

В разделе конституции о "Сообществе людей" провозглашается необходимость содействовать общему благу, любви к богу и к ближнему, социальной справедливости, уважению человеческой личности, праву человека "получить доступ" к тому, что ему необходимо для жизни. Все это провозглашается в общей форме, в духе энциклики "Матер эт магистра". Конституция требует уважения к личности трудящихся и в то же время зовет распространять заповеди любви и уважения на тех, кто в общественных, политических и религиозных делах мыслит и действует по-разному.

Значит ли это, что надо любить фашистских убийц, расистов, поджигателей войны? Конституция провозглашает равноправие и социальную справедливость, но не требует ликвидации эксплуатации человека человеком и классового неравенства.

Вся история человечества рассматривается в конституции под углом зрения учения о "первородном грехе" - как "ужасающая борьба против сил мрака", борьба добра и зла, которая началась "с момента сотворения мира" и будет длиться "до последнего дня". В действительности эти "силы мрака" имеют конкретные названия: классовое угнетение, капитализм, империализм, колониализм. И это не вечно. В конституции говорится, что наступит конец света и человечества и нет пользы человеку приобрести мир, а себя погубить. Тем не менее, в отличие от прежней позиции церкви, конституция призывает усердно трудиться на земле.

Специальная глава первой части посвящена миссии церкви в современном мире. Эта миссия - религиозная. Церковь, говорится здесь, не связана ни с какой особой формой человеческой культуры "или политической, экономической или социальной системой". В этом заявлении нельзя не видеть очень осторожную попытку ответить на протесты по поводу того, что церковь связала себя с миром эксплуатации и капитала. Собор, говорится в конституции, "с большим уважением относится ко всему тому, что есть правдивого, справедливого и хорошего" в разнообразных институтах, созданных человечеством. Если это так, почему же коммунизм, являющийся самой справедливой общественной системой, на протяжении многих десятилетий осуждается церковью, которая ведет с ним непрекращающуюся борьбу?

Во второй части конституции разбирается обширный круг актуальных проблем - о семье и браке, о культуре, о социально-экономической и политической жизни общества, о войне и мире и др.

При обсуждении раздела схемы о браке и семье особое внимание привлекли вопросы ограничения рождаемости и разводов. Как известно, и то и другое католическая церковь осуждает. Восемьдесят лауреатов Нобелевской премии подали папе две петиции с просьбой пересмотреть отрицательное отношение к ограничению рождаемости и разрешить родителям иметь столько детей, сколько они могут обеспечить*. Высказывались мнения о необходимости идти навстречу времени и преодолевать существующее расхождение между официальной доктриной церкви о браке и семье и практикой миллионов христианских семей. Сторонники ортодоксальной католической позиции в свою очередь пугали, что невозможно даже предвидеть последствия изменения позиции церкви в этом вопросе, которую она занимает на протяжении многих столетии**.

*("Begegmmg", 1965, N 8, S. 27.)

**("Herder Korrespondenz", Januar 1965, S. 177.)

Собор подтвердил прежнюю позицию церкви: брак признается "союзом на всю жизнь", следовательно нерасторжимым; католикам запрещается ограничивать рождаемость недозволенными церковью методами. Изучение этого вопроса поручено комиссии и окончательное решение передано на усмотрение папы.

В конституции много мест уделено проблемам культуры и отношению к ней церкви. Стремительное развитие науки и техники вынудило церковь признать позицию традиционного недоверия и вражды церкви к науке устаревшей. Многие выступавшие говорили о том, что католическая теология не должна односторонне связывать себя со схоластической философией, что недоверие церкви к естествознанию длилось столетия и невозможно добиться взаимопонимания с представителями естественных наук на почве церковно-схоластического учения. Естествоиспытатели не забыли о судьбе Галилея, а осуждение модернизма в начале XX в. упрочило недоверие к церкви.

Ошибочно было бы считать, что настороженное отношение церкви к науке, а то и прямая вражда к ней - дело только вчерашнего дня. Существует опасность, говорится в конституции, что человек, "слишком доверяя современным открытиям, придет к выводу, что ему достаточно самого себя, и перестанет искать что-либо более возвышенное..." Тем не менее собор не мог не признать значения науки и искусства, и в его решении много хороших слов по адресу науки и в пользу сотрудничества церкви с наукой. Конституция провозгласила, что существуют "две категории сознания - вера и разум". Наука, мол, и религия правы каждая в этой области. Это не ново в позиции католической церкви.

Интерес представляет глава о социально-экономической жизни. Если все социальные программы пап, начиная с "Рерум новарум" Льва XIII и до последнего времени, открыто защищали капитализм и его основу - частную собственность, то конституция "Церковь в современном мире" делает это замаскированно. В основном здесь повторяются положения энциклики "Матер эт магистра". В конституции содержится немало критических замечаний. Так, признается, что в современном обществе (буржуазном, хотя такого термина в тексте конституции нет) существует социальное неравенство, роскоши одних сопутствует нищета других, противоречия между нациями углубляются. Учитывая особенности нашего времени, говорится в документе, собор хочет высказать ряд "общих положений". Эти высказывания настолько "общи", что ни в коей мере не ведут и не могут привести к преодолению противоречий, существующих в мире. Так, рекомендуется содействовать техническому прогрессу, увеличивать производство материальных благ, сообразовать экономическую деятельность с моральными принципами и т. п.

Конституция высказывается за критику учений как тех, которые выступают против необходимых реформ, так и тех, кто жертвует "основными правами отдельных лиц и групп ради коллективистской системы производства"; признает необходимым ликвидировать огромное социально- экономическое неравенство. Но добиться равенства невозможно без ликвидации частной собственности на средства и орудия производства. А между тем конституция настаивает на сохранении частной собственности, хотя и оговаривает, что законность частной собственности не идет вразрез с законностью государственной и общественной собственности, и допускает, при условии "справедливой компенсации", передачу материальных благ в государственную собственность.

Все те меры, какие предлагает конституция в социально-экономической области, можно назвать программой буржуазного реформизма: программа мелких улучшений капиталистических порядков при сохранении самих этих порядков - частной собственности и классового деления общества.

В конституции признается право рабочих создавать свои ассоциации и право на забастовки в качестве "крайнего средства". С этим признанием церковь запоздала по крайней мере на столетие.

В очень общей форме в конституции говорится об участии всех работающих в руководстве предприятиями. В ряде буржуазных стран, в частности в ФРГ, рабочие борются за право профсоюзов участвовать в управлении предприятиями.

На соборе епископ Хенгбах (Эссен) от имени 80 епископов ФРГ выступил против требования профсоюзов и отстаивал неограниченные права предпринимателей. Ссылаясь на Пия XII, он заявил, что надо препятствовать организациям, стоящим "вне предприятий" (т. е. профсоюзам), влиять на предприятиях*. Даже католический автор признает, что в своем выступлении этот епископ четко отразил позицию католических предпринимателей**. Действительно, "Союз католических предпринимателей" ФРГ, как и другие объединения крупного капитала, решительно возражает против участия рабочих в управлении предприятиями, против какой бы то ни было демократизации западногерманского хозяйства. Позиция германских епископов в этом вопросе совпадает с позицией монополий. Явится ли для них обязательным решение Второго Ватиканского собора?

*("Einheit", 1965, N 12, S. 14.)

** ("Herder Korrespondenz", November 1965, S. 685.)

Последняя глава конституции "Церковь в современном мире" - об обеспечении мира и развитии сообщества народов - вызвала особенно бурную дискуссию. Католическая церковь не может не считаться с волей народов к миру. В дни работы четвертой сессии собора, 4 октября 1965 г. папа Павел VI выступил в Нью-Йорке на сессии Генеральной Ассамблеи ООН с речью, посвященной задачам сохранения мира. Он осудил гонку вооружений, войну как средство разрешения международных споров и призывал отстоять мир*.

*("За рубежом", 1965, № 42, стр. 15.)

В проекте схемы, представленной на обсуждение третьей сессии собора, атомное оружие осуждалось безусловно. Но это вызвало возражения ряда участников собора и прежде всего епископов США, Англии и ФРГ, продемонстрировавших тесную связь церковной иерархии с правящей буржуазией своих стран и полную солидарность с ее политикой. Еще за несколько лет до собора видные католические теологи ФРГ с религиозных позиций оправдывали применение атомного оружия. В этом же духе развивали на соборе свою точку зрения архиепископы Хеннан (Новый Орлеан), Бек (Ливерпуль), Хенгбах (Эссен). Они утверждали, что возможны условия, которые оправдают применение атомного оружия, а "атомное равновесие", т. е. по существу гонка вооружений, даже может якобы отпугнуть от развязывания войны*. Архиепископ Хеннан распространял документ, где доказывал, что правительства, стремящиеся путем производства атомного оружия "сохранить свободу другим народам", заслуживают благодарности и признания**. Архиепископ Бек поддержал Хеннана, сказав, что в "справедливой войне" будут объекты, которые явятся "законной целью атомного нападения".

*("Begegnung", 1964, N 12, S. 23; 1965, N 6, S. 27.)

**("Herder Korrespondenz", Januar 1966, S. 34.)

Ни одного слова не произнесли в защиту мира на соборе германские епископы!

В пастырской конституции "Церковь в современном мире" собор осуждает войну и призывает сохранить мир. Применение "научного оружия" (так в этом документе названо атомное оружие) угрожает неисчислимыми бедствиями и приведет к варварству. Действия, направленные против принципов международного права, собор признает преступлением. Слепое повиновение приказу о таком действии, как отмечается в конституции, не уменьшает вины тех, кто такой приказ выполнит. К таким действиям относится истребление целого народа, нации или этнического меньшинства. Собор осуждает как преступление тотальную войну, рассчитанную на разрушение целых городов и областей и уничтожение населения, призывая государственных деятелей осознать свою ответственность перед богом и человечеством. В решении собора находит осуждение и гонка вооружений.

Нельзя, однако, не заметить, что и на этом документе лежит печать непоследовательности. Было бы наивно ожидать от религиозной организации научного объяснения корней современных войн. Том не менее нельзя согласиться с утверждением, содержащимся в конституции, будто опасность войны угрожает потому, что люди грешны по своей природе, и по этой причине опасность войны будет существовать до второго пришествия Христа.

Тем самым обходится вопрос об истинных причинах военной опасности, кроющихся в политике империалистических держав. Нет в конституции и категорического требования запретить изготовление и хранение атомного оружия. Это явилось уступкой требованиям прежде всего американских и западногерманских епископов.

Такие моменты в конституции "Церковь в современном мире", как безоговорочное осуждение тотальной войны и призыв к христианам объединиться со всеми людьми, искренне стремящимися к миру, готовность к диалогу с коммунистами, отказ от враждебного отношения к науке, заявление, что церковь не связана ни с какой особой формой человеческой культуры, политической, экономической или социальной системы и некоторые другие, являются положительным фактом. В целом же анализ важнейших явлений современности и рекомендации сделаны в духе прежних социальных программ папства.

Реакционные круги как церковные, так и не церковные возлагали большие надежды на то, что собор даст сигнал к новому крестовому походу против коммунизма. Папа Иоанн XXIII, открывший работу собора, не оправдал этих надежд. В речи на открытии собора он заявил, что в прошлом церковь сурово осуждала "заблуждения", ныне она предпочитает иные средства - прощение и милосердие. Правда, папа говорил, что в мире ныне много ошибочных учений, опасных мнений и понятий и что те люди, кто с Христом и его церковью, "наслаждаются светом, добром, порядком и миром", а те, кто не верит в Христа и церковь, "вызывают смятение, обострение человеческих отношений и усиление опасностей братоубийственных войн", но никаких прямых выпадов против коммунизма папа не сделал.

20 октября 1962 г. собор обратился ко всем людям с воззванием в защиту мира. Иоанн XXIII отклонил попытки части епископов внести в текст обращения выпады против коммунизма и социалистических стран.

Вопреки примирительному курсу папы иезуиты устроили в Риме в дни заседаний первой сессии собора антисоветскую выставку, рассчитанную на разжигание антисоветской и антикоммунистической вражды.

Сторонники прежнего курса Ватикана, толкавшие собор на путь антикоммунизма, стали более активно действовать после смерти папы Иоанна XXIII.

Вся многолетняя служба преемника Иоанна XXIII - Джованни Баттиста Монтини (Павла VI) в ватиканском статс-секретариате проходила под руководством Пия XII. Он был, как отмечалось в печати, "правой рукой" этого папы. Можно отметить, что во время четвертой сессии собора начат процесс канонизации одновременно Иоанна XXIII и Пия XII.

"Уже в одном из первых своих посланий, - пишет итальянский публицист, коммунист Уго Бадуэль, - папа Монтини не пожелал обойтись без "горестных" нот в связи с судьбой так называемой "церкви молчания". Он употребил такие выражения, как "страны за железным занавесом", и произнес слова надежды на "возврат свободы" в эти страны. Этот язык, решительно отброшенный Иоанном XXIII, неприятно поразил многих"*.

*(Уго Бадуэль. Собор, католики, современность.- "За рубежом", 1963, № 39, стр. 20.)

В период между второй и третьей сессиями папа Павел VI издал энциклику "Экклезисам суам". Она вся почти посвящена проблеме диалога, прежде всего католиков с марксистами. Папа видит главную опасность в современном мире в том, что есть много людей, не исповедующих никакой веры, что многие являются атеистами. Но разве это "самое опасное явление нашего времени"? Папа заявил в этой энциклике, что, подобно своим предшественникам, он осуждает идеологические системы, отрицающие бога, "т. е. системы, часто отождествляемые с определенным экономическим, социальным и политическим строем и особенно с безбожным коммунизмом".

За два дня до открытия четвертой сессии собора папа Павел VI посетил в окрестностях Рима катакомбы святой Домитиллы, устроил там молебствие и произнес проповедь о гонениях на первых христиан, которые вынуждены были прятаться в этих катакомбах. Такое введение понадобилось для надуманных и трафаретных утверждений о "страданиях церкви" в странах "с атеистическим и тоталитарным режимом". В то же время, как уже отмечалось, папа Павел VI решительно, в духе Иоанна XXIII, выступил в ООН, защищая мир.

Часть участников собора добивалась принятия антикоммунистической декларации. 1 ноября 1963 г. в дни работы второй сессии около 300 человек итальянских епископов, участников собора, выпустили послание об опасности "безбожного коммунизма", якобы угрожающего человечеству и цивилизации. В день закрытия второй сессии более 200 епископов подали петицию руководству собора с предложением принять декларацию против коммунизма.

Эти предложения не были приняты собором. Все это - проявление острых противоречий, которые существуют в верхах католической церкви, многие иерархи которой пропитаны духом вражды к коммунизму и социалистическому миру. Однако и им становится очевидной необходимость иного отношения к этому миру: об этом свидетельствуют соглашения Ватикана с Венгрией (сентябрь 1964 г.) и Югославией (июнь 1966 г.).

Второй Ватиканский собор во многом порвал с традицией Первого Ватиканского собора и с тем духом, который господствовал в церкви со времени контрреформации. Большинство его решений касаются вопросов внутрицерковных и имеют целью укрепить позицию католической церкви, улучшить методы ее воздействия на верующие массы.

Зачастую речь идет о реформах, многие из которых еще 400 лет назад провозгласил и стал осуществлять протестантизм. Поэтому в области внутрицерковных дел собор принял решения о реформе с большим опозданием.

Решения собора об отношении к другим религиям и о религиозной свободе, при всем ограниченном и половинчатом характере этих решений, могут иметь положительное общественное значение, если результатом их проведения явится прекращение представителями католической церкви пропаганды религиозной нетерпимости и вражды к инаковерующим.

Общественный интерес представляет крут вопросов и их решение в конституции "Церковь в современном мире". В главном церковь остается верной принципам, провозглашенным в социальных энцикликах пап, начиная с "Рерум новарум" и кончая "Матер эт магистра", т. е. принципам защиты буржуазного общества. Собор, который ставил себе целью приспособить церковь к современному миру, не поднялся до признания существования социалистического мира и его огромного прогрессивного значения для всего человечества. Тем не менее и в своих дискуссиях на соборе и в его решениях отцы собора фактически вынуждены были считаться с существованием мира социализма. Это сказалось в критических заявлениях по адресу капитализма и в требованиях, чтобы церковь приблизилась к народным массам и вернулась в своей практике к простоте раннехристианской церкви, вела борьбу с голодом, с нищетой, расизмом и т. д. Это сказалось и в том, что одно из обращений собора адресовано рабочему классу. Руководящим организациям и деятелям церкви приходится считаться с тягой самих католических масс к социализму и с тем, что социалистический мир пользуется авторитетом и симпатиями в широких слоях населения во всем мире. И это оказало свое влияние на решение собора.

Участники собора поняли необходимость вести диалог не только с протестантами, мусульманами, иудеями, буддистами и представителями других религий, но и с марксистами. И этот диалог уже начался.

Второй Ватиканский собор обошелся без анафемы, в то время как в решениях Первого Ватиканского собора анафема провозглашается 16 раз в догматической конституции католической веры и 4 раза в догматической конституции церкви Христа.

Положительным в решениях собора является осуждение тотальной войны и призывы к решению шорных между государствами вопросов путем переговоров. Вопрос в том, насколько католические государственные и военные деятели, а также епископы буржуазных стран будут считать для себя обязательным это решение.

Может получиться так, что собор и папа выступают Формально за мир, а епископы в каждой буржуазной стране действуют в соответствии с интересами господствующих классов своей страны. Так поступил кардинал Спеллман, архиепископ нью-йоркский и глава военного духовенства американской армии. Не успел собор закончить свою работу, как Спеллман вылетел во Вьетнам служить рождественские мессы и благословлять американскую военщину, сеющую смерть в этой стране. "Я поддерживаю все, что делает моя страна во Вьетнаме", заявил этот влиятельный церковный иерарх. Таково разделение функций: одни церковные иерархи зовут к миру, а другие благословляют солдат на войну. Это не будет способствовать сохранению позиции церкви в современном мире.

предыдущая главасодержаниеследующая глава



ПОИСК:




Рейтинг@Mail.ru
© RELIGION.HISTORIC.RU, 2001-2023
При использовании материалов сайта активная ссылка обязательна:
http://religion.historic.ru/ 'История религии'