Бенедикт XV. Отношение к Октябрьской социалистической революции

Бенедикт XV

Борьба вокруг папских выборов

Маркиз Джиакомо делла Кьеза (1854-1922) находился на папском престоле под именем папы Бенедикта XV немногим более семи лет. Выходец из аристократической семьи, он был в 1878 г. посвящен в священники, но значительную часть своей жизни провел на ватиканской дипломатической службе. В 1883-1887 гг. он секретарь нунциатуры в Мадриде при нунции Рамполле; когда Рамполла стал статс-секретарем при папе Льве XIII, делла Кьеза переехал в Рим и служил в Ватиканском статс-секретариате. В 1907 г. он архиепископ болонский, с 1914 г.- кардинал, а с сентября того же года - папа Бенедикт XV.

Конклав, избравший делла Кьеза, заседал, когда в Европе уже шла война. Каждая из воевавших групп империалистических держав хотела с помощью преданных кардиналов провести на папский престол своего человека, чтобы использовать Ватикан в своих военных интересах. Так, французское правительство выражало надежду, что кардиналы, отправлявшиеся на конклав, изберут на папский престол человека, "самого благожелательного к Франции". Французские кардиналы рассчитывали на поддержку испанских, бельгийского, английского и других кардиналов.

В этом направлении действовала и французская дипломатия.

Немецкие и австрийские кардиналы в свою очередь также проявляли большую активность, чтобы добиться избрания угодного их правительствам кандидата. Для привлечения участников конклава на сторону Германии они выдвинули версию о "русской опасности". 2 сентября 1914 г. конклаву был вручен составленный по инициативе и при участии деятеля немецкой католической партии центра Эрцбергера, тесно связанного с правительством и военным командованием, "Меморандум немецких католиков о войне". В этом документе в обычном для тогдашней немецкой военной пропаганды духе говорилось, что Германия не хочет войны, не хочет завоеваний, а "борется за свое существование", причем самый опасный враг ее в этой войне - "православные московиты", победа которых "нанесла бы тягчайший урон католичеству".

После шестнадцати голосований конклав избрал на папский престол кардинала архиепископа болонского делла Кьеза. В печати того времени подчеркивалось, что делла Кьеза - ватиканский дипломат школы Рамполлы. Рамполла, статс-секретарь Льва XIII, был в вопросах внешней политики Ватикана сторонником фрацузской ориентации. Отсюда делался вывод, что новый папа будет проводить линию Льва XIII и Рамполлы. На самом деле этого не произошло.

Два крупнейших события происходили в годы понтификата Бенедикта XV: первая мировая война и победа социалистической революции в России. Ватикан заявил, что придерживается и будет придерживаться нейтралитета в войне. На самом же деле это было не так, и "дипломат школы Рамполлы", несмотря на оговорки и лавирование, сочувствовал одной воюющей стороне - центральным державам. Сторонником центральных держав, в которых (особенно в Австро-Венгерской монархии) он видел оплот католицизма, сделал его в конечном счете страх перед "русской опасностью", о чем без конца твердила немецкая пропаганда.

Первая энциклика

1 ноября 1914 г. появилась первая энциклика папы. Она содержала общие рассуждения о разрушениях и ужасах войны, об отсутствии любви между людьми, об упадке морали, о неуважении к властям, о борьбе классов. Общество разделилось на борющиеся классы, писал папа. Агитаторы говорят пролетариям, что люди равны по природе и должны занимать равное место в обществе. Однако бедные, которые выступают против богатых и думают, что они могут воспользоваться их богатствами, действуют против справедливости. Одним из зол современного мира, по мнению папы, является погоня за земными благами; люди забыли "божественную философию" о том, что счастье приносят не материальные блага. Наконец папа высказал свое враждебное отношение к социализму. Он напомнил, что еще Лев XIII писал и говорил об ошибочности социализма и именно теперь духовенство должно напоминать об этом в богослужениях, в католических ассоциациях, на конгрессах, в прессе.

Заканчивалась энциклика традиционной жалобой на "ненормальное положение" папского престола в Риме.

Ромен Роллан писал об этой энциклике: "Папа, слова которого с таким нетерпением ждали, наконец возвысил свой голос и возвысил его, чтобы осудить ...социализм! В новой энциклике сказано: "Когда наименее состоятельные борются против богатых, они не только грешат против справедливости и милосердия, но и надругаются над самим разумом, тем более, что они могли бы, если бы хотели, посредством честного соревнования в труде достичь лучшего положения""^*.

^*(Р. Роллан. Дневник военных лет (1914-1919).-"Новый мир", 1956, № 3, стр. 209-210.)

В энциклике искажено главное - кто виноват в войне, во имя чего она ведется, где ее причины и где выход. Все это - в испорченности людей - вот ее смысл! Такая постановка вопроса выгораживала империализм и империалистов, истинных виновников войны, отводила от них гнев народов.

Ватикан и война

За годы войны Бенедикт XV неоднократно выступал с миротворческими предложениями. Но не по этим декларациям и выступлениям следует судить о позиции Ватикана в годы войны. В обоих воюющих лагерях католическая церковь разжигала воинствующий шовинизм, духовенство всех исповеданий призывало божье благословение на оружие своей страны и божью кару на армии и государства противной стороны. Католический епископат Германии, собравшийся на традиционную конференцию в Фульде в августе 1915 г., благодарил кайзера за "защиту очагов и алтарей отечества" и молил бога о победе Германии. Связанная с Ватиканом католическая партия центра поддерживала войну до ее окончания, выгораживая кайзера и немецких империалистов.

Французские епископы и видные католические общественные деятели в 1915 г. выступили против преступлений немецкой военщины в Бельгии и на других оккупированных ими территориях. Был организован "Католический комитет французской пропаганды за границей" во главе с архиепископом парижским кардиналом Аметтом. Комитет издал ряд материалов о бесчеловечных действиях германской военщины. Немецкие кардиналы (Гартман и Беттингер) в послании кайзеру назвали издание французского католического комитета клеветой на "славную немецкую армию". Немецкие католические деятели в противовес французскому комитету создали "Комитет немецких католиков" для ведения немецкой военной пропаганды в нейтральных странах. В своих изданиях этот комитет опровергал то, что писалось в изданиях французских католиков, восхвалял кайзера как "доброго христианина", а немецких солдат как "благочестивых" людей.

Таким образом, католический епископат и католическая церковь в Германии и Франции образовали два воюющих лагеря и в каждой стране оправдывали свою буржуазию и войну, которую она вела^*. Ватикан не осудил шовинистическую и человеконенавистническую пропаганду католических церковников в обоих воюющих лагерях, натравливающих народы друг на друга.

^*(Такую же позицию заняло большинство лидеров II Интернационала, ставших в каждой стране на сторону своей буржуазии. Только большевики во главе с В. И. Лениным и левые в других социалистических партиях остались верны пролетарскому интернационализму и вели борьбу против войны, разъясняя ее империалистический характер и грабительские цели буржуазии обоих воюющих лагерей.)

Так же отнесся папа Бенедикт XV к пропагандистской войне между немецкими и французскими католическими кардиналами и епископами.

Ватикан по ряду соображений был против вступления Италии в войну. Однако когда это произошло (май 1915 г.), папский престол не возражал против военной пропаганды итальянских епископов, как и позже не возражал против вхождения видного деятеля католического движения Италии Филиппо Меда в правительство в качестве министра финансов.

В июне 1915 г. была опубликована беседа Бенедикта XV с Латапи, сотрудником французской газеты "Либерте".

На вопрос корреспондента, почему папа молчит о преступлениях германских войск в Бельгии, Бенедикт XV ответил, что каждое обвинение, выдвинутое против немецких войск, вызывает ответное обвинение другой стороны, и у него нет данных для беспристрастного суждения. Не одни только немцы, сказал папа, берут священников в качестве заложников - русская армия тоже брала в Галиции заложников среди священников, а в одном случае даже выставила впереди себя как заслон от неприятельских пуль полторы тысячи евреев. Относительно обстрела немецкими войсками Лувена и Реймского собора папа сказал, что германское командование объяснило это тем, что немецкие войска были оттуда обстреляны, а Реймский собор был превращен французскими войсками в наблюдательный пункт.

Наконец по поводу потопления немецкой подводной лодкой пассажирского парохода "Лузитания" папа заявил, что это преступление, однако блокада союзниками центральных держав имеет целью обречь на голод миллионы невинных людей.

Откровенно прогерманское интервью Бенедикта XV вызвало протесты представителей держав Антанты при Ватикане, и статс-секретарю папы кардиналу Гаспарри пришлось давать объяснения и оправдываться.

Прогермано-австрийская позиция папского престола была продиктована в числе других причин тем, что в Ватикане опасались усиления православия в случае, если Россия выйдет из войны в числе держав-победительниц. С поражением же России папский престол связывал свои надежды на распространение унии.

Усиленно готовился к распространению унии в России еще накануне войны глава униатской церкви львовский митрополит граф Андрей Шептицкий. Его докладная записка для австро-венгерского и германского императоров о мероприятиях на случай захвата Украины начиналась так: "Как только победоносная австрийская армия вступит на территорию русской Украины, нам предстоит решить троякую задачу: военной, правовой и церковной организации края..." Митрополит предлагал "отторгнуть" Украину от России, подчинить ее Австрийской монархии, назначив "по повелению нашего императора" гетманом "наиболее выдающегося полководца" австро-венгерской армии. В подкрепление же австрийского господства Шептицкий предлагал образовать самостоятельную украинскую церковь, которой "предписывается молиться за его величество" императора Австро-Венгрии, а не за российского самодержца; из церковного календаря должны быть вычеркнуты "соответственные (великорусские-московские) святые". Эта церковь должна будет находиться в подчинении папского Рима. Епископов же, которые не подчинятся этому, "можно было бы немедленно устранить, заменив их другими, исповедующими украинские и австрийские убеждения..."^*

^*(АВПР ф. Особый политический отдел (ОПО), д. 161, л. 195, 247-249. Записка датирована 15.VIII 1914 г.)

В заключение своей записки Шептицкий писал: "Признание всего этого в Риме я мог бы провести, или, вернее, я уже в значительной части все это подготовил".

Как известно, эти планы Ватикана и Шептицкого не были осуществлены.

Миротворчество, порожденное страхом перед революцией

В 1916-1917 гг. папская дипломатия развернула бурную деятельность в пользу скорейшего окончания войны. В 1915 г. Бенедикт XV говорил Эрцбергеру, что если война протянется долго, то будет социальная революция, какой еще свет не видал.

Растущий протест народных масс против продолжающейся войны и повсеместный подъем революционного движения - все это пугало ватиканских иерархов не меньше, чем правящую буржуазию. Ватикан стремился облегчить господствующим классам воюющих держав возможность выйти из войны путем заключения империалистического мира, для того чтобы спасти от разгрома центральные державы и все силы бросить на борьбу с надвигающейся революцией в странах Западной Европы и на подавление русской революции.

В июне 1917 г. нунций в Баварии Эудженио Пачелли по поручению папы встретился с кайзером Вильгельмом II по вопросу об окончании войны и заключении мира. Вильгельм II разъяснял нунцию, какую позицию должен занять папа, подчеркивая при этом, что если папа ничего не сделает в пользу мира, то дело мира возьмут в свои руки социалисты. Аргумент на папского представителя подействовал. Через месяц после встречи папского нунция с Вильгельмом появилась папская нота - обращение ко всем воюющим державам о заключении мира.

Основная идея ноты сводилась к тому, что воюющие державы должны простить друг другу обиды и вернуться к довоенному положению. В числе других предложений папа рекомендовал отдать Германии ее прежние колонии, вопрос же о возмещении за разрушения он предлагал решить в духе взаимного прощения, а территориальные споры - в "пределах справедливого и возможного". Армии воюющих стран, по предложению папы, должны быть выведены с оккупированных ими чужих территорий (Бельгии, Франции, и др.). Однако о территории России, занятой немецкими войсками, папа умалчивал.

В странах Антанты папская нота была воспринята отрицательно, как продиктованная интересами Австрии и Германии.

Крушение кайзеровской Германии Ватикан воспринял крайне болезненно. Еще большим ударом было для него поражение Австро-Венгерской монархии. 1 ноября 1918 г. папа обратился телеграфно к правительству Англии с просьбой благожелательно рассмотреть вопрос о сепаратном мире с Австро-Венгрией.

Ватикан и Февральская революция

Начиная с 1917 г. у Бенедикта XV и римской курии возникли новые заботы, тревоги и страхи. Они были вызваны революцией в России. С буржуазным Временным правительством Гучкова - Милюкова - Керенского Ватикан быстро нашел общий язык. Поверенный в делах России при Ватикане Н. Бок 18 (31) марта 1917 г. сообщал министру иностранных дел Временного правительства П. Н. Милюкову, что там сообщение о революции в России произвело "смешанное впечатление", но преобладало "чувство эгоистической радости за интересы католической церкви". Падение царского строя, писал Бок, означает для Ватикана "открытие новой эры свободы католичества в России"^*. В Ватикане рассчитывали, что с падением царизма будут отменены особые привилегии государственной православной церкви и это даст папству возможность осуществить его давние планы насаждения католицизма в России.

^*(АВПР, ф. Ватикан, д. 122, л. 25.)

Одновременно Ватикан и правящие круги стран Европы и Америки были встревожены тем, что революция в России вряд ли остановится на свержении монархии и установлении буржуазного господства. "Второе чувство, замеченное мною за эти дни в Ватикане,- писал Бок,- чувство опасения за крайность нашего движения. Впечатление это я вынес и из бесед с здешними иерархами и из чтения католической печати. Мало знакомое с Россией и русским народом здешнее духовенство, и в особенности наиболее консервативные его представители, не только поражены быстротою и радикальностью небывалого в истории переворота, но и обеспокоены за дальнейшее его развитие, причем именно незнакомство с Россией заставляет их сравнивать ее с Францией 18-го века и опасаться, как бы наша революция не уподобилась бы впоследствии французской и не увлекла бы за собою и другие страны..."^*

^*(Там же.)

В июне 1917 г. российскому представителю при папском престоле был вручен меморандум по вопросам, относящимся к положению католической церкви в России. Речь шла в значительной мере о чисто религиозных вопросах, как, например, смешанные браки (католиков с некатоликами) и религиозная принадлежность детей, родившихся от таких браков; допущение в определенных случаях русского языка в католическом богослужении; право свободного перехода в католицизм, язык религиозного обучения и т. д. Царское правительство ревниво сохраняло привилегированное положение православной церкви в этих вопросах, что приводило к трениям с Ватиканом. Временное правительство не отделило церковь от государства, тем самым многие из спорных вопросов остались нерешенными и после свержения царизма^*.

^*(Перечисленные вопросы, вызывавшие споры между Ватиканом и царизмом, а позже и Временным правительством, потеряли всякое значение с победой Октябрьской революции, так как законодательство Советского государства о религии предоставило самим верующим решать вопросы подобного рода. Однако к советскому строю, разрешившему религиозные вопросы в последовательно демократическом духе, Ватикан отнесся враждебно.)

Курия намеревалась развернуть активную пропаганду католицизма в России. Для направления этой деятельности в мае 1917 г. в Ватикане была создана конгрегация по делам восточной церкви. "В круг ведения новой конгрегации, - отмечал в своей телеграмме из Ватикана Н. Бок, - войдут имеющиеся быть переданные ей из конгрегации пропаганды дела католиков восточных обрядов, а также вопросы взаимного ознакомления, сближения и соединения католической церкви с восточными церквами. По слухам, префектом конгрегации будет сам папа..." Эта конгрегация начиная с октября 1917 г. стала одним из центров антисоветской деятельности Ватикана.

Большие надежды Ватикан возлагал на униатскую церковь и ее главу Андрея Шептицкого.

После февральской революции Шептицкий появился в Петербурге и сейчас же принялся за создание униатской церкви, занялся рукоположением униатских священников, посвятил в сан епископа своего секретаря JI. И. Федорова и назначил его экзархом (главой) греко-католической церкви в России.

Федоров, теперь уже как глава униатской церкви, возбудил ходатайство перед министерством исповеданий об отпуске из казны средств на содержание католического духовенства греко-католического обряда, о предоставлении в Петрограде помещений для греко-католической церкви, для канцелярии экзарха и квартир подведомственным ему священникам, о выдаче настоятелям приходов греко-католических церквей метрических книг, о предоставлении экзарху права снабжать греко-католических священников паспортами и выдаче ему для этой цели паспортных книжек и т. д.

После Октябрьской революции Шептицкий обосновался во Львове, где до самой своей смерти (1944) возглавлял униатскую церковь, сотрудничал с гитлеровцами и играл немалую роль в антисоветской политике папства и буржуазных государств.

Ватикан и Октябрьская революция

Ватикан рассчитывал на победу в России буржуазной революции. Пролетарская же революция вызвала бешеную ненависть ватиканской иерархии. Папская газета "Оссерваторе Романо" писала 23 января 1919 г.: "Анархия стучится в ворота всех стран. Собирайте срочно ваши силы, чтобы преградить ей доступ. Каждый упущенный день может свести ваше дело на нет. Промедление опасно, очень опасно"^*.

^*(Цит. по кн.: F. Lama. Papst und Kurie in ihrer Politik nach "em Weltkrige. Illertissen (Bayern), 1925-1926, S. 76.)

Ватикан поднял против Советской России католические церковные организации во всех странах. Они приняли активное участие в идеологической подготовке антисоветской интервенции своей разнузданной клеветой на большевизм и Советскую Россию. Папский престол и его агенты сотрудничали с правительствами - организаторами интервенции и с главарями белогвардейщины. В конце апреля 1918 г. Ватикан направил в Варшаву своего представителя (визитатора, а позже - нунция) Ахилла Ратти - будущего папу Пия XI.

Ахилл Ратти из Варшавы давал указания руководителям католической церкви в России сопротивляться Советской власти, в частности декрету об отделении церкви от государства. Он действовал в согласии с другим представителем Ватикана - нунцием в Мюнхене Пачелли (с 1939 г. папа Пий XII). Пачелли превратил мюнхенскую нунциатуру в ватиканский антисоветский центр. Здесь весной 1918 г. оба будущих папы встретились и обсуждали пути и средства к тому, чтобы помешать распространению коммунизма в Европе. Граф Карло Сфорца, с конца 1918 г. итальянский министр иностранных дел, пишет, что Бенедикт XV обратился к нему через посредника с просьбой облегчить посылку в Россию нескольких католических священников: папа считал, что, когда революционная волна в России пойдет на спад, а положению православия как официальной религии придет конец, наступит благоприятное время для "католической евангелизации России"^*.

^*(Carlo Sfогza. The Contemporary Italy. New York, 1944, p. 205- 206.)

Бенедикт XV надеялся на скорое падение Советской власти и делал ставку на победу интервентов и белогвардейцев. Посол Временного правительства в Ватикане А. Лысаковский остался дипломатическим представителем Деникина и Колчака при Ватикане. В 1928 г. были найдены в архивах церковного управления при Врангеле донесения Лысаковского за 1919-1920 гг., проливающие свет на политику Бенедикта XV в эти годы^*.

^*(Документы были найдены советским историком Б. П. Кандидовым.)

14 октября 1919 г. Лысаковский писал, что папский престол будет с симпатией относиться к "борьбе с большевизмом, которого он более всего боится". 9 ноября Лысаковский сообщал о своей беседе с папой, тот сказал: он надеется, что в России в "скором времени покончено будет с большевиками". 19 января 1920 г. Лысаковский так характеризовал послевоенную программу папского престола - "борьба с большевиками и участие в этой борьбе совместно со всеми антибольшевистскими элементами".

Антисоветская деятельность Ватикана

В своих отношениях к Советской России Ватикан ориентировался на иностранных интервентов и белогвардейцев. Лысаковский писал 10 мая 1919 г.: еще в октябре 1918 г. он телеграфировал в Омск, что "вынес определенное впечатление, что Омское правительство будет признано Ватиканом немедленно по признанию его державами Согласия". Между Ватиканом и правительством Колчака в Омске было достигнуто соглашение о порядке управления католической церковью на территории, занятой белогвардейцами, и высшие епископские права были переданы томскому декану.

В феврале 1919 г. правословные епископы Сибири, находившиеся в стане Колчака, обратились к папе римскому и главам ряда западноевропейских и американских церквей с посланием, в котором писали о "гонениях" большевиков на церкви, о будто бы существующих в Советской России декретах о социализации женщин, об обложении налогом лиц, имеющих на дому иконы, и т. п.^* Это клеветническое послание колчаковских епископов было рассчитано на разжигание вражды к Советской России и должно было служить оправданием интервенции. В Ватикане воспользовались посланием, чтобы выступить в роли "защитников православия". За подписью статс-секретаря Ватикана кардинала Гаспарри 12 марта 1919 г. народному комиссару иностранных дел Г. Чичерину была послана радиограмма такого содержания: "Сообщают из серьезного источника, что Ваши приверженцы преследуют служителей бога, в особенности тех, которые принадлежат к православной религии. Святой отец Бенедикт XV увещевает Вас дать строгие приказания, чтобы служители всякой религии были уважаемы..."^**

^*("Революция и церковь", 1019, № 2, стр. 27-28.)

^**( "Документы внешней политики СССР", т. II. М., 1958, стр. 96.)

В ответе Г. Чичерина говорилось: "серьезный источник", на который ссылается в своей радиограмме кардинал Гаспарри, ввел Ватикан в заблуждение. В Советской России осуществлено отделение церкви от государства, и религия рассматривается как частное дело. "У нас не происходит никаких явлений, подобных тем, которые составляли правило в тех странах, где господствовала римско-католическая церковь, по отношению к иноверцам". Далее отмечался лицемерный характер "заступничества" Ватикана за православную церковь, ибо ее "римско-католическая церковь до сих пор считала схизматической и еретической". В Coветской России ни один служитель православной религии не пострадал за свои религиозные убеждения; "что же касается тех из них, которые участвовали в заговорах против Советского правительства и против власти рабочих и крестьян, мы исходили в наших действиях по отношению к ним, что они должны подчиняться тем же законам, как и другие граждане".

В радиограмме Чичерина выражалось сожаление, что Ватикан не протестовал против бесчисленных зверств, творимых врагами русского народа - правительствами Колчака, Деникина, Петлюры и других. "Истинная человечность, за которую борется наша народная революция, нисколько не уважается теми, которые считаются Вашими приверженцами, и ни одного слова из ваших уст не раздалось в ее защиту",- этим заканчивается ответ Чичерина^*.

^*("Документы внешней политики СССР", т. II, М., 1958, стр. 95-96.)

Выступление папы "в защиту" православия преследовало двоякую цель: очернить Советскую власть, будто бы преследующую церковь, и в то же время протянуть руку антисоветски настроенным иерархам православной церкви.

Одновременно Ватикан был связан и с различными националистическими "правительствами", возникшими в России в годы гражданской войны. Он "потворствовал" (по словам Лысаковского) петлюровщине, и в мае 1919 г. в Рим прибыл помещик Волынской губернии Михаил Тышкевич в качестве представителя Петлюры - "украинским посланником при св. престоле".

В Ватикан приезжала в апреле 1919 г. и эстонская делегация, обратившаяся к папе с просьбой признать независимость Эстонской республики. Папа ответил, что сначала этот вопрос должны решить державы-победительницы. Такой же ответ получил и литовский представитель.

В Ватикане считали образование независимого польского государства "несбыточной мечтой". Польскому католическому деятелю Дмовскому, прибывшему в январе 1918 г. в Ватикан, было сказано, что будущее Польши - "с Австро-Венгрией".

В июне 1919 г. Ахилл Ратти, до того папский визитатор, был назначен нунцием при польском правительстве. Свое положение в Варшаве он использовал для антисоветской деятельности. Особо активно антисоветскую деятельность он развил во время советско-польской войны. В письме В. И. Ленину Ф. Дзержинский сообщал 17 августа 1920 г.: "Все польские кардиналы, архиепископы и епископы обратились с воззванием к католическому епископату всего мира за помощью, характеризуя нас как антихристов"^*. Одновременно папа Бенедикт XV в письме к кардиналу Помпильи - своему римскому викарию - писал (5 августа 1920 г.), что наступление Красной Армии на Запад представляет собой угрозу Европе.

^*( Ф. Дзержинский. Избр. произв., т. 1. М., 1957, стр. 299.)

"Римский вопрос" при Бенедикте XV

Страх перед революцией и стремление объединить силы буржуазного мира против нее вынудили папу отказаться от традиционной со времени Пия IX вражды папского престола к Итальянскому государству.

Выше уже отмечалось, что начиная с конца XIX в. Ватикан решительно противился созданию в Италии католической политической партии по типу партий, которые уже существовали давно в Германии (центр), Австрии (христианско-социальная) и некоторых других странах. Но уже в январе 1919 г. в Италии с благословения папы была создана католическая народная партия "Пополяри" во главе со священником Стурцо. Создание этой партии было уступкой революционному настроению католических масс, в первую очередь крестьянства. С другой стороны, Ватикан и католические политические деятели имели в виду с помощью католической партии отвлечь революционное движение в мирное русло, подчинить его себе и повести против революционного рабочего движения. "Создание партии "Пополяри",- пишет Дж. Канделоро,- необходимо рассматривать в тесной связи с той общей политикой, которую церковь вынуждена была проводить в послевоенные годы, дабы воспрепятствовать могучей революционной волне, вызванной Октябрьской революцией и прокатившейся по всем странам"^*. Как дальше будет показано, при преемнике Бенедикта XV "Пополяри" способствовала своей политикой упрочению фашистской диктатуры Муссолини.

^*(Дж. Канделоро. Католическое движение в Италии. М., 1955, стр. 413.)

С целью использовать голоса католиков для борьбы с революционным движением, охватившим тогда Италию, папа отменил 12 ноября 1919 г., за несколько дней до парламентских выборов, запрещение католикам участвовать в них (декрет "Non expedit").

Бенедикт XV пытался найти решение "римского вопроса" с помощью иностранного вмешательства. Во время переговоров о мире с Вильгельмом II в июне 1917 г. представитель папы Пачелли упомянул и о "римском вопросе". Кайзер ответил, что если папа сумеет помочь в деле достижения мира, то "благодарные народы, конечно, после заключения мира, охотно поддержат перед итальянским правительством его желание независимости". Революция в Германии свергла с престола кайзера. Папа обратил свои взоры на президента США. Он пытался заинтересовать "римским вопросом" Вильсона. Тот, однако, уклонился от встречи с представителем папы.

Папа все более убеждался в том, что "римский вопрос" может быть решен только внутри Италии. В мае 1919 г. его представитель епископ Келли начал переговоры с главой итальянского правительства Орландо, находившимся тогда в Париже на мирной конференции. Келли выдвинул проект создания небольшого папского государства, в которое войдет Ватикан и близлежащая территория. Соглашение на этой именно основе было достигнуто несколько позже с правительством Муссолини.

Отношение папского престола к другим государствам Лысаковский характеризовал так: к Франции-"самое благоприятное, полное предупредительности". С Англией дипломатические отношения были установлены в самом начале войны. После войны папский престол, "сознавая доминирующее положение Англии, весьма считается с нею" и, в частности, идет навстречу пожеланиям правительства в ирландском вопросе; "финансовая и экономическая гегемония Америки учитывается Ватиканом и им воздается кесарево кесарю". Большое внимание, писал далее Лысаковский, уделяется Ватиканом Латинской Америке, являющейся "весьма ценным устоем св. престола". Наконец, "двери Ватикана и всех католических учреждений, в Риме снова открылись перед немцами и их уже довольно много появилось на ватиканском горизонте".

Бенедикт XV о церковном единстве

Бенедикт XV был сторонником сближения церквей. Папа лелеял надежду на примирение церквей с сохранением автономных прав, "но под видимым главенством папы". В особенности папу интересовал вопрос о возможности распространения католицизма в России и сближения с русской православной церковью. Касаясь этого вопроса, Лысаковский писал в ноябре 1919 г., что "стремление к сплочению перед этой опасностью революции и безбожия является одним из оснований возможного сближения". Таким образом, и сближение церквей папа рассматривал в свете своей главной задачи - борьбы с революционным движением. В этой связи следует рассмотреть и описанное выше выступление папы перед Советским правительством в 1919 г. в роли "ходатая" за православную церковь.

Симпатии Бенедикта XV были, разумеется, не на стороне трудящихся России, сбросивших под руководством большевистской партии гнет царизма, помещиков и буржуазии и ведших в то время очень тяжелую борьбу против армий белогвардейцев и интервентов. Его симпатии были всецело на стороне тех, кто хотел потопить Октябрьскую революцию в крови. Летом 1918 г. в Ватикане разрабатывался план спасения последнего русского царя Николая II и его семьи. Об этом рассказывает в своих воспоминаниях, вышедших в 1962 г. в Нью-Йорке, бывший секретарь российской миссии при папе Н. Бок, ставший впоследствии католическим иеромонахом. Папа и его дипломаты намеревались добиться с помощью нунция в Мюнхене Пачелли и правительства Германии освобождения царя и поселения его в Ватикане или другом месте^*.

^*(Иеромонах Н. Бок. Россия и Ватикан накануне революции. Нью-Йорк, 1962, стр. 76-77.)

Папа Бенедикт XV положил начало той политике вражды к первому в мире социалистическому государству, которая стала основным мотивом в деятельности его преемников Пия XI и Пия XII.