Вторая молитва

Прародитель мой! Любовь моя безгранична к тебе, и потому внемли моим молитвам: мой кузен Икс, молодой отрок, возымел желание помериться силами с моими войсками. Сердце мое возликует, если чело мое украсится лаврами. Будь милосерден и даруй мне победу над этим хвастуном. Да исполнится молитва моя, но не раньше, чем две армии в поединке истребят друг друга, ибо, чем больше убитых, тем значительней победа.

Твой... К твоему Милосердию... В помыслах

о тебе!.. Король Зет и прочее, и прочее...

"Чёрт побери, - говорит Саваоф, - что же предпринять, чтобы ублажить двух монархов? Эти скоты, расплодившись по земле, заводят меня в тупик, уповая на моё всемогущество! Ей-богу, пусть сами распутываются! Не стану вмешиваться в их дела!"

Каков бы ни был исход, имеет ли право побежденный обвинять бога, что тот не внял его молитвам?

Разумеется нет!

Вы видите, как беспристрастно мы оцениваем положение Саваофа. Разрешите же нам добавить, что битва состоялась, и, по всем признакам, бог нисколько не повинен в победе солдат святого отца над сарацинами.

Да и сам первосвященник, видимо, не очень-то рассчитывал на божественную помощь в своих бранных делах: он заранее построил в боевом порядке свои войска, укрепил берег стрелками, помешав кораблям противника доставить подкрепление.

Обычно язычники просто захватывают своих врагов в плен. Христиане же этим не довольствуются - религия повелевает устроить великое кровавое пиршество в ознаменование победы над неверными. И даже когда сарацины были перебиты, войска первосвященника предали всю местность огню и мечу. Дележ огромной военной добычи происходил тут же на поле брани. Самому папе досталась, представьте... жена сарацинского вождя, женщина поразительной красоты.

Святой отец слыл первостатейным распутником. Возможно, он отдавал предпочтение юношам, впрочем, он не отказывался и от прекрасного пола. Но ни одного поцелуя не сорвал он с губ прелестной сарацинки. Жестокость этого изверга была сильнее, чем похотливость. Схватив обеими руками огромную саблю, он одним ударом обезглавил женщину.

После этого наместник святого Петра обыскал труп, сорвал золотой обруч и драгоценности с тюрбана, украшавшего жертву...