Храмовые пророки. Аггей, Захария, Второзахария

Храмовые пророки. Аггей, Захария, Второзахария

Книга Аггея содержит всего две главы, и оракулы, содержащиеся в них, можно датировать с достаточной степенью уверенности. Составитель книги в четырех местах пометил даты пророчеств: "Во второй год царя Дария, в шестой месяц, в первый день месяца, было слово Яхве через Аггея пророка к Зоровавелю, сыну Салафиилеву, правителю Иудеи, и к Иисусу, сыну Иоседекову, великому иерею" (Агг. 1:1); "в седьмой месяц в двадцать первый день месяца" (2:1); "в двадцать четвертый день девятого месяца, во второй год Дария" (2:10) и "вторично в двадцать четвертый день месяца" (2:20). Второй год царствования персидского царя Дария - это 520 г. до н. э. Пометы сделаны не самим Аггеем: в них о нем говорится в третьем лице, с добавлением его "звания" - пророк, а в одном месте даже "вестник Яхве, посланный от Яхве..." (1:13).

Читая книгу Аггея, нельзя отделаться от впечатления, что выступления пророка преследовали вполне конкретную цель - ускорить затянувшееся строительство храма. У Третьеисаии бог как будто не особенно настаивал на том, что ему необходимо жилище на земле, потому что престолом ему служит все небо (Ис. 66:1). У Аггея Яхве ведет себя по-иному, он, оказывается, нуждается в земном доме не менее, чем люди: "Так сказал Яхве Саваоф: народ сей говорит: "не пришло еще время, не время строить дом Яхве"... А вам самим время - жить в домах ваших украшенных, тогда как дом сей в запустении?" (1:2,4). Пророк от имени бога объявляет, что все бедствия, которые переживал народ в последние годы, насылал на них Яхве за их преступную медлительность в возведении его дома: "Вы сеете много, а собираете мало... ожидаете многого, а выходит мало; и что принесете домой, то я развею. - За что? говорит Яхве Саваоф: за мой дом, который в запустении, тогда как вы бежите, каждый к своему дому. Посему-то небо заключилось и не дает вам росы, и земля не дает своих произведений. И я призвал засуху на землю, на горы, на хлеб, на виноградный сок, на елей и на все, что производит земля, и на человека, и на скот..." (1:6,9-11). Яхве настоятельно требует ускорить строительство храма: "Взойдите на гору и носите дерева, и стройте храм; и я буду благоволить к нему, и прославлюсь, говорит Яхве" (1:8). Если верить написанному в книге, то выступления пророка и угрозы Яхве подействовали: "народ убоялся Яхве... И они пришли и стали производить работы в доме Яхве Саваофа, бога своего" (1:12,14).

В действительности вряд ли и эта попытка жрецов ускорить возведение храма имела решительный успех, строительство продолжалось еще пять лет, и выглядел второй храм настолько скромнее первого, что Аггей с горечью констатирует: "Кто остался между вами, который видел этот дом в прежней его славе, и каким видите вы его теперь? Не есть ли он в глазах ваших как бы ничто?" (2:3). Утешая строителей "дома Яхве", пророк обещает им помощь бога: "Ободрись, весь народ земли... и производите работы, ибо я с вами, говорит Яхве Саваоф... Не бойтесь! Ибо так говорит Яхве Саваоф: еще раз, и это будет скоро, я потрясу небо и землю, море и сушу, и потрясу все народы, и придет желаемый всеми народами, и наполню дом сей славою, говорит Яхве Саваоф" (2:4-7).

Кого называл Аггей "желаемым всеми народами"? Скорее всего - "отпрыска от корня давидова" Зоровавеля. Книга Аггея кончается торжественным обещанием Яхве: "Скажи Зоровавелю, правителю Иудеи: потрясу я небо и землю; и ниспровергну престолы царств, и истреблю силу царств языческих, опрокину колесницы и сидящих на них, и низринуты будут кони и всадники их, один мечом другого. В тот день, говорит Яхве Саваоф, я возьму тебя, Зоровавель, сын Салафиилев, раб мой, говорит Яхве, и буду держать тебя как печать, ибо я избрал тебя, говорит Яхве Саваоф" (2:21-23).

В 530 г. Кир предпринял поход в Среднюю Азию против кочевых племен массагетов, угрожавших с северо-востока границам его державы. В решающем сражении персидское войско было разбито и сам Кир погиб. Престол перешел к его сыну Камбизу, который, продолжая завоевательную политику своего отца, в 525 г. двинул свои войска на Египет. Египет был завоеван. Но в отсутствие Камбиза на его родине в Иране произошло восстание, которое возглавил мидийский жрец Гаумата, выдававший себя за брата Камбиза Бардию. Камбиз направился в Иран, но в пути при неясных обстоятельствах умер. Персидский престол захватил самозванец - Лжебардия. Но в том же 522 г. он был убит в результате дворцового заговора и царем стал один из заговорщиков, Дарий. Сразу же после этого в ряде мест Персидской державы вспыхнули восстания покоренных народов: в Вавилонии, Персии, Мидии, Эламе, в Средней Азии, в Египте. Только к концу 519 г. Дарию удалось подавить эти восстания и упрочить свое положение на престоле. Может быть, в оракулах иудейского пророка о ниспровержении престолов и истреблении языческих царств можно увидеть намеки на эти катаклизмы в Персидской державе, может быть, он принял их за начало ее конца, за признак скорого наступления мессианской эры? Может быть, он поэтому счел себя вправе заверить от имени бога, что "это будет скоро" и что Яхве уже избрал царя мессианского царства - Зоровавеля. Но еще раз не сбылось пророчество от имени Яхве. Персидская держава не только устояла, но и достигла при Дарии I небывалой мощи. К этому времени относится книга еще одного храмового пророка, Захарии.

В дошедшем до нас тексте Книги Захарии содержится 14 глав, но, по мнению подавляющего большинства исследователей, самому пророку, именем которого названа книга, принадлежат только первые 8 глав. Последующий текст был сочинен кем-то другим, и этому анонимному автору ученые присвоили условное имя - Второзахария. Захария несколько раз называет даты, когда он получил свои "видения" и "откровения". Самая ранняя из них: "в восьмом месяце во второй год Дария" - это ноябрь 520 г. до н. э. Остальные в разные месяцы 519 и 518 гг.

Как и Аггей, Захария, видимо, воспринимал бурные события первых двух лет правления Дария как верные указания на приближение "последнего дня" и наступление мессианистического царства. Но уже к 519 г. Дарию, как известно, удалось в большей части своей державы навести спокойствие, расправиться с восстаниями. Отзвуки этих событий можно усмотреть уже в первом пророчестве Захарии, где он повествует о восьми видениях, которые Яхве дал ему в течение одной ночи - "в двадцать четвертый день одиннадцатого месяца... во второй год Дария" (февраль 519 г.): "Видел я ночью: вот, муж на рыжем коне (в оригинальном тексте - "на красном". - М. Р.) стоит между миртами... а позади его кони рыжие, пегие и белые". Ангел и муж на красном коне дают пророку объяснение: "это те, которых Яхве послал обойти землю. И они отвечали ангелу Яхве... и сказали: обошли мы землю, и вот, вся земля населена и спокойна". После этого тот же ангел задает вопрос Яхве, когда же он, наконец, умилосердится над Иерусалимом и над городами Иуды, на которые гневается вот уже 70 лет? В ответ Яхве изрекает "слова благие, слова утешительные": "Возревновал я о Иерусалиме и о Сионе ревностью великою; и великим негодованием негодую на народы, живущие в покое... Я обращаюсь к Иерусалиму с милосердием; в нем соорудится дом мой... и землемерная вервь протянется по Иерусалиму". Тут Захария увидел четыре рога и четырех рабочих, которые направлялись к этим рогам. Ангел объясняет: "Эти рога разбросали Иуду, так что никто не может поднять головы своей", а рабочие "пришли устрашить их, сбить роги народов, поднявших рог свой против земли Иуды, чтобы рассеять ее" (1:7-21).

Две пары рогов - это, конечно, Египет и Вавилон. Их рога сбиты - видимо, намек на подавление Дарием восстания в этих странах. Теперь их народы в покое. А Яхве все еще без своего "дома". Об этом его забота.

В следующем видении Захария видит еще одного "мужа" - ангела, держащего в руках "землемерную вервь", и другого ангела, который говорит первому: "Скажи этому юноше: Иерусалим заселит окрестности по причине множества людей и скота в нем. И я буду для него, говорит Яхве, огненною стеною вокруг него и прославлюсь посреди него. Эй, эй! бегите из северной страны... Спасайся, Сион, обитающий у дочери Вавилона". Яхве, несомненно, имеет в виду иудеев, не пожелавших оставить Вавилон и вернуться на родину. Он призывает их бежать из Вавилонии, "северной страны", потому что скоро он поднимет руку свою на них и они "сделаются добычею рабов своих". А Иерусалим возрадуется: "Ликуй и веселись, дщерь Сиона! - обращается к Иерусалиму Яхве. - Ибо вот, я приду и поселюсь посреди тебя... И прибегнут к Яхве многие народы в тот день, и будут моим народом..." (Зах. 2).

В следующем видении пророк узрел первосвященника Иисуса, стоящего перед ангелом, и "сатану, стоящего по правую руку его, чтобы противодействовать ему". Яхве строго запрещает сатане выступать против "великого иерея". Тут пророк увидел, что у первосвященника одежда вся в пятнах. Но ангел повелел: "Снимите с него запятнанные одежды" и, обращаясь к Иисусу, сказал: "Смотри, я снял с тебя вину твою и облекаю тебя в одежды торжественные... Так говорит Яхве Саваоф: если ты будешь ходить по моим путям и если будешь на страже моей, то будешь судить дом мой и наблюдать за дворами моими... Выслушай же, Иисус... ты и собратия твои, сидящие перед тобою, мужи знаменательные: вот, я привожу раба моего, отрасль. Ибо вот тот камень, который я полагаю перед Иисусом". При этом Яхве добавил, что "на этом одном камне семь очей" (позже выяснится, что это семь очей бога), что бог "изгладит грех земли сей в один день" и "в тот день, говорит Яхве Саваоф, будете друг друга приглашать под виноград и под смоковницу" (Зах. 3).

Выступление пророка имело, очевидно, прямое отношение к обстановке, сложившейся в иерусалимской общине. Видение запятнанной одежды на первосвященнике можно истолковать вполне однозначно: верховный жрец иерусалимского храма основательно запятнал себя какими-то неблаговидными поступками, чем вызвал нападки со стороны каких-то противников. Сторонникам Иисуса, жреческой партии, пришлось выпустить на сцену молодого пророка из жреческой фамилии, который объяснил, что выступающие против Иисуса - это приспешники сатаны и что сам бог запрещает нападать на своего служителя, которого он уже очистил от грехов. Вместе с тем и самому первосвященнику было сделано строгое внушение, чтобы отныне он ходил только "путями Яхве" и перестал сбиваться с них, что с ним, видимо, случалось до этого; тогда он сохранит свое высокое звание и власть. Но вместе с ним будет "отрасль", - несомненно, имеется в виду "отрасль корня давидова" Зоровавель, с которым Иисус должен жить дружно - ходить друг к другу в гости.

В следующем видении эта мысль подтверждается. Пророк увидел "светильник весь из золота... и семь лампад на нем, и по семи трубочек у лампад... и две маслины на нем, одна с правой стороны чашечки, другая с левой стороны ее". Ангел объясняет Захарии: "Это слово Яхве к Зоровавелю, выражающее: не воинством и не силою, но духом моим... Руки Зоровавеля положили основание дому сему; его руки и окончат его... Радостно смотрят на строительный отвес в руках Зоровавеля те семь - это очи Яхве, которые объемлют взором всю землю". Пророк спрашивает: "Что значат две масличные ветви, которые через две золотые трубочки изливают из себя золото?" Ответ ангела гласит: "Это два помазанные елеем, предстоящие господу всей земли" (Зах. 4:14). Два помазанные елеем - первосвященник Иисус и светский правитель Зоровавель, который, раз он начал строительство храма, "дома Яхве", должен его и закончить, преодолев все трудности, в том числе воровство строительных материалов, заготовленных для храма. Об этой детали мы неожиданно узнаем из очередного видения Захарии. Пророк увидел летящий огромный свиток, исписанный с обеих сторон. Оказывается, на одной стороне свитка было написано, что "всякий, кто крадет, будет истреблен", на другой: "всякий, клянущийся ложно, истреблен будет". Яхве объявляет Захарии, что это проклятие "войдет в дом татя и в дом клянущегося моим именем ложно... и истребит его, и дерева его, и камни его" (5:1-4).

Следует еще одно видение, в котором снова фигурируют кони четырех мастей (запряженные на этот раз в колесницы). Ангел объясняет Захарии, что это - четыре небесных духа, которых бог рассылает в разные стороны, чтобы обойти землю, и сообщает пророку, что "вышедшие в землю северную успокоили дух мой на земле северной". Северной землей пророк называет Вавилон, и, после того как на душе у бога стало спокойно за вавилонскую иудейскую общину, он дает пророку совершенно конкретное и реальное поручение без всяких символов и аллегорий: "Возьми у пришедших из плена, у Хелдая, у Товии и у Иедая, и пойди в тот самый день, пойди в дом Иосии, сына Софониева, куда они пришли из Вавилона, возьми у них серебро и золото и сделай венцы, и возложи на голову Иисуса, сына Иоседекова, иерея великого, и скажи ему: так говорит Яхве Саваоф: вот муж, - имя ему Отрасль, он произрастет из своего корня и создаст храм Яхве... и воссядет, и будет владычествовать на престоле своем; будет и священником на престоле своем, и совет мира будет между тем и другим" (6:1 -13).

Несмотря на этот повторный призыв Захарии к миру между первосвященником Иисусом и князем Зорова- велем, мира не получилось, и в этом, несомненно, сыграла какую-то роль вавилонская иудейская община. Вспомним, что еще в первые годы плена иерусалимское жречество начало строить планы будущего своего государства, государства жрецов - иерократию. В утопическом плане Иезекииля во главе этого государства первосвященник Яхве, а князь - далеко на заднем плане. Для тех иудеев, которые остались в Вавилонии, но сохранили тесные связи со своей родиной, Иерусалим был прежде всего религиозным центром. Богатые вавилонские иудеи поддерживали жреческую партию, присылали палестинской общине золото и серебро, ожидая, что это пойдет на строительство иерусалимского храма, укрепление иерократического строя. И когда пророк Захария изготовил из золота, присланного из Вавилона, венец для первосвященника, а не для князя, то это было открытое признание превосходства жреческой власти над светской. Этим участь Зоровавеля была, в сущности, предопределена. Ему пришлось покинуть Иудею и вернуться в Вавилонию, где он в дальнейшем не играл никакой политической роли.

Можно не сомневаться, что жреческая партия пользовалась также поддержкой персидских властей. Персидские цари, начиная с Кира, стремились опереться на жречество в завоеванных странах, в Вавилонии, позже в Египте, и Иудея не была исключением. Дарий I специальным указом в 519 г. подтвердил распоряжение Кира о возведении иерусалимского храма и об отпуске "из имущества царского" средств на это строительство (Езд. 6:8). От Зоровавеля, потомка древней царской династии, можно было ждать сепаратистских тенденций, и его постарались убрать из Иудеи.

После расправы с Зоровавелем пророк Захария, видимо, был выведен из политической игры. В главах 7-8 излагается содержание еще одного слова Яхве к Захарии, может быть последнего. В нем Яхве в очередной раз призывает производить "суд справедливый", оказывать милость и сострадание "к брату своему", не притеснять вдов, сирот и бедняков. За то, что иудеи не соблюдали этих заветов Яхве, которые он посылал им "духом своим через прежних пророков", они были развеяны по всем народам. Но теперь Яхве вернул свою милость Сиону и будет жить в Иерусалиме.

О дальнейшей судьбе Захарии ничего не известно.

Как уже было сказано, главы с 9-й по 14-ю в Книге Захарии резко отличаются от предыдущих по стилю, языку и содержанию. Они явно принадлежат другому автору (или авторам), которому было присвоено условное имя - Второзахария.

Текст этих глав начинается с ряда оракулов, касающихся финикийских и филистимских городов Тира, Аскалона, Газы, Экрона. Пусть Тир не гордится своим богатством и своей крепостью, ибо Яхве сделает его бедным и поразит силу его в море, и сам он будет истреблен огнем, и высокомерие филистимских городов будет также уничтожено. Не станет царя в Газе, и Аскалон будет необитаем. Яхве нашлет на них чужие племена, которые их заселят, а сам бог расположит свой стан у дома своего против войска, "против проходящих вперед и назад, и не будет более проходить притеснитель" по Иудее (Зах. 9:1-8). Затем для Иуды наступит царство мира и благополучия, всякое оружие и боевые колесницы будут истреблены, придет ее царь и спаситель (9:9): "Ликуй от радости, дщерь Сиона... Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий верхом на осле, на молодом осле, сыне ослицы" (СП неточен: "на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной").

Устами пророка Яхве обещает Иуде "ради крови завета" вывести узников его "изо рва" и призывает "пленников надеющихся" вернуться "на твердыню" (9:11 - 12).

Но пророчества о блаженном и мирном будущем Иуды прерываются во многих местах оракулами о новых войнах и битвах. Яхве воздвигнет "сынов Сиона" против "сынов Ионии", т. е. против греков. Он будет защищать свой народ: "как молния, вылетит стрела его, и возгремит Яхве бог трубою, и шествовать будет в бурях полуденных" (9:14). Бог обещает: "Укреплю дом Иудин и спасу дом Иосифов... потому что я умилосердился над ними", но вместе с тем он расселит их "между народами, и в отдаленных странах они... будут жить с детьми своими, и возвратятся" (10:6-9). Яхве возвратит их из земли египетской и из Ассирии и соберет их на родине, и "смирится гордость Ассура, и скипетр отнимется у Египта" (10:10-11).

В 11-й главе бог велит пророку: "Паси овец, обреченных на заклание, которых купившие убивают ненаказанно, а продавшие говорят: "благословен Яхве; я разбогател!" и пастухи их не жалеют о них" (11:4-5). За это бог грозит предать людей "каждого в руки ближнего его и в руки царя его" и "трех из пастырей" истребить в один месяц. Бог скажет: "Не буду пасти вас" и уничтожит завет, который он заключил со всеми народами. "И тогда узнают бедные из овец, ожидающие меня, что это слово Яхве. И скажу им: если угодно вам, то дайте мне плату мою; если же нет, - не давайте; и они отвесят в уплату мне тридцать сребреников. И сказал мне Яхве: брось их в церковное хранилище, - высокая цена, в какую они оценили меня! И взял я тридцать сребреников и бросил их в дом Яхве для горшечника".

В главе 12 Яхве обещает, что после истребления народов, нападающих на Иерусалим, он изольет на дом Давида и на жителей Иерусалима дух благодати и умиления и "они воззрят на него, которого пронзили, и будут рыдать о нем, как рыдают... о первенце" (12:10).

Но затем Яхве снова соберет "народы на войну против Иерусалима, и взят будет город, и разграблены будут домы, и обесчещены будут жены, и половина города пойдет в плен; но остальной народ не будет истреблен из города" (14:2). А после этого бог снова сжалится над своим народом и уничтожит его врагов, которые воевали против Иерусалима. В тот день произойдет между ними великое смятение от Яхве, "так что один схватит руку другого, и поднимется рука его на руку ближнего его. Но и сам Иуда будет воевать против Иерусалима... Будет такое же поражение и коней, и лошаков, и верблюдов, и ослов, и всякого скота, какой будет в станах у них". А кончится тем, что "все остальные из всех народов, приходивших против Иерусалима, будут приходить из года в год для поклонения царю, Яхве Саваофу, и для празднования праздника кущей" (14:13-16). И в тот день, "ведомый только Яхве", не станет света, "ни день; ни ночь, лишь в вечернее время явится свет". А из Иерусалима "в тот день" потекут "живые воды... половина их к морю восточному и половина их к морю западному: летом и зимой так будет" (14:6-8).

Это краткое изложение может дать только слабое представление о том сумбуре и путанице, которые царят в этих последних главах Книги Захарии и приводят в отчаяние библеистов, пытающихся как-то разобраться в них. Можно только догадываться, что в них включены оракулы разных времен: до плена (места, где говорится о возвращении пленных из Ассирии и Египта) и после плена. Пророчество о Тире имеет, возможно, отношение к осаде и взятию Тира Александром Македонским в 332 г. до н. э., а оракул, в котором Яхве обещает лично принять участие в войне "сынов Сиона" против "сынов Ионии", скорее всего, был составлен еще позже, может быть, в III или II в. до н. э., когда после распада державы Александра Македонского и возникновения эллинистических государств в Египте и Сирии Иудея стала между ними "яблоком раздора" и переходила из рук в руки, пока, наконец, в ней не вспыхнуло Маккавеевское восстание 168 г. до н. э., в результате которого войска эллинистического монарха Антиоха Епифана были изгнаны из Иудеи.

Ряд мест в оракулах "Второзахарии", несомненно, связан с обстановкой в самой Иудее: богачи, продающие бедняков ("бедных из овец") и приговаривающие при этом: "благословен Яхве; я разбогател" - это, конечно, иудеи, так же, как негодные пастухи, не жалеющие своих "овец". В угрозе Яхве в один месяц истребить "трех из пастырей", несомненно, заключается намек на какие-то реальные события и реальных лиц. Но на какие события и на каких лиц? И какой смысл заложил пророк в странную просьбу Яхве уплатить ему 30 сребреников, которые затем по распоряжению бога были отданы пророком в храм Яхве для горшечника? Что и кого имел в виду пророк, предвещая, что иудеи будут оплакивать того, кого они пронзили? Целые поколения библеистов пытались разгадать эти загадки, понять их смысл, предлагая различные толкования и не приходя к единому мнению. Делаются такие попытки и сейчас. Туманный характер оракулов Книги Захарии дал обильную пищу фантазии позднейших мистиков и, в частности, раннехристианских. Как известно, и "30 сребреников" и оракул: "они воззрят на него, которого пронзили" в евангелиях приводятся как прямые предсказания древнего пророка о Иисусе Христе (Мф. 27:5,9-10; Ин. 19:37), однако пророчество о тридцати сребрениках автор Евангелия от Матфея приписывает не Захарии, а пророку Иеремии.