Вступительная статья

Книга бывшего члена ордена иезуитов А. Тонди, недавно присоединившегося к демократическому лагерю в Италии, посвящена актуальной и важной проблеме - критике религиозной идеологии, религиозно-идеалистического мировоззрения, разоблачению католицизма и выяснению на примере личной судьбы автора процесса преодоления религиозных убеждений.

Нет нужды говорить о том, какую реакционную роль в истории человечества играла и продолжает играть религия как одна из форм общественного сознания, как антинаучная идеология. Религия постоянно тормозила общественное развитие, выступала как орудие эксплуататоров в деле закабаления и угнетения трудящихся. Реакционная роль религии и церкви вскрыта самим ходом истории, их борьбой против революционного движения трудящихся масс, против науки и ее деятелей.

В нашей, советской стране, в условиях строительства коммунистического общества, религия также играет вредную, реакционную роль. Следует, конечно, учитывать различное положение религии в СССР и в капиталистических странах. Там она - неотъемлемая составная часть идеологической надстройки над капиталистическим базисом общества. При капитализме религия имеет глубокие, питающие ее социальные корни, получает всяческую поддержку со стороны господствующих классов, государства, науки, философии, литературы. Влияние ее там огромно.

По-другому обстоит дело в Советском Союзе.

Эксплуататорский строй, частная собственность на средства производства, анархия производства - все то, что питает религию в буржуазном обществе, в советской стране ликвидировано. Эксплуататорских классов, которые поддерживают религию, в СССР нет. Религия, социальные корни которой в нашей стране подорваны, стала пережитком прошлого. Влияние ее и распространение сильно уменьшились. Уменьшилось, следовательно, и количество религиозных организаций, служителей культа. Сама политическая ориентация церкви стала иной - лояльной в отношении советской власти.

Однако живучесть и цепкость религиозных пережитков таковы, что они все еще существуют в сознании некоторой части советских людей, особенно в деревне. Проявляясь в самых различных формах - обрядах, обычаях, праздниках, молитвах, молебнах, - а иногда существуя и без них, религиозные предрассудки и суеверия серьезно мешают строительству коммунизма, тормозят процесс овладения массами научным, диалектико-материалистическим мировоззрением, препятствуют некоторым людям нашей страны стать сознательными и активными строителями коммунизма.

Вот почему научно-атеистическая пропаганда, преодоление религиозных пережитков в сознании людей являются важными, актуальными политическими задачами в нашем обществе. В этой связи полезна каждая новая книга, посвященная разоблачению религии, показу ее антинаучной, реакционной роли, раскрытию антинародной деятельности религиозных организаций. Книга А. Тонди "Иезуиты" как раз и посвящена этому вопросу.

Правда, автор пишет о роли религии и церкви за рубежом, главным образом о католицизме в Италии. Но от этого значимость и полезность книги для советского читателя не снижается.

По мере того как усиливается всеобщий кризис капитализма, - а это происходит в связи с ростом силы и могущества Советского Союза и стран народной демократии, в связи с активизацией рабочего класса в странах капитала и национально-освободительного движения в колониях, - империализм в попытках спасти положение в числе других средств все шире использует религию, религиозные организации и, в первую очередь, католическую церковь во главе с Ватиканом. Вся история папства свидетельствует, что оно всегда было опорой эксплуатации, врагом науки, гасителем разума и рассадником мракобесия. Ныне Ватикан, папа римский совершенно открыто и безоговорочно выступают на стороне злейших врагов человечества - поджигателей войны, американских империалистов. Князья католической церкви освящают именем бога агрессивную политику гонки вооруже-ний, политику сколачивания военных блоков, строительство военных баз, ремилитаризацию Германии и Японии, Ватикан услужливо предоставляет империалистам свою печать, свой пропагандистский аппарат, свою разветвленную по всему миру сеть религиозных организаций для распространения антисоветской клеветы, лжи о дви-жении сторонников мира, о деятельности коммунистических партий. Святые отцы не брезгуют никакими средствами в борьбе с прогрессивными силами мира, вплоть до шпионской, диверсионной работы. Процесс над кардиналом Миндсенти в Венгрии и другие показали с достаточной убедительностью, что Ватикан и католическая церковь являются ныне злейшими врагами трудящихся, пособниками империалистов.

Прогрессивный писатель Франции Анри Клод в своей книге "Кому нужна война" пишет: "Все более тесный контакт устанавливается между Уолл-стритом и Ватиканом. Всемирный характер католичества прекрасно уживается со всемирным характером американского финансового капитала. Американский капиталистический класс желает опереться на такую консервативную силу, какой является религия, подобно тому как к этому же стремилась европейская буржуазия в XIX в. Вместе с тем американский финансовый капитал видит в христианстве (католическом или протестантском) идеологическое оружие для своей антисоветской борьбы"^*.

^* (Анри Клод, Кому нужна война, ИЛ, 1949, стр. 176. )

Книга А. Тонди привлекает внимание советского читателя ко всем этим проблемам, она предоставляет ему огромный фактический материал, который позволяет сделать правильные выводы. Тонди рассказывает, например, об антисоветской деятельности Ватикана, о роли пресловутого "Руссикума" - папского учебного заведения, в котором готовятся кадры духовных шпионов, вербующихся из всякого рода реакционного отребья. В книге немало внимания уделено разоблачению антикоммунистической пропаганды, проводимой Ватиканом, показу того, как в папском Грегорианском университете действует специальная система натаскивания и тренировки слушателей, как их в целях борьбы с демократическим движением "знакомят" с учением марксизма-ленинизма, с новейшими открытиями в области естествознания и т. д.

Для западных районов нашей страны, где католицизм до сих пор имеет известное распространение, где еще совсем недавно усиленно орудовали иезуиты, книга А. Тонди представит особый интерес.

Известный интерес для советского читателя представляет и сам автор книги - в недавнем прошлом иезуит, преподаватель папского Грегорианского университета. На примере сложного жизненного пути А. Тонди отчетливо видны те глубокие процессы идейного брожения, которыми ныне охвачен капиталистический мир, известная часть католиков, - брожения, которое является результатом великих социальных сдвигов, происходящих в общественной жизни. Из книги Тонди видно, что эти сдвиги, неумолимо и неизбежно толкают людей, даже из среды иезуитов, к переоценке ценностей, к пересмотру своих, казалось бы, твердо установившихся взглядов. Автор показывает, как новое пробивает себе дорогу и одолевает старое, ломает ожесточенное сопротивление старых сил и старой идеологии.

А. Тонди вырос в семье, которая, по его словам, была далека от религиозного фанатизма. Тем не менее после окончания школы и последовавшей за этим непродолжительной военной карьеры он вступает на религиозный путь: оканчивает иезуитское учебное заведение, принимает сан священника и становится преподавателем папского Грегорианского университета.

В капиталистическом мире это довольно обычное явление. Необычно другое. Казалось бы, А. Тонди должен был окончательно утвердиться на иезуитском поприще. Тем не менее после шестнадцатилетнего пребывания в ордене Тонди решительно порывает с церковью и приходит к марксизму, к коммунизму. В 1952 году он выпускает свою первую работу "Ватикан и неофашизм", а в 1953 году - "Иезуиты". В обоих произведениях автор окончательно порывает с религией и Ватиканом и осуждает то, чему поклонялся ранее.

Что же, спрашивается, привело убежденного в прошлом иезуита к разрыву с Орденом, с Ватиканом, с религией? А. Тонди в работе "Иезуиты" дает достаточно материала для ответа на этот вопрос. Он показывает также и те причины, которые обусловливают вообще рост атеизма, отход масс от религии в странах капитала.

А. Тонди придает решающее значение субъективному фактору, личным своим переживаниям, настроениям, размышлениям. Автор, по его словам, всегда интересовался проблемами познания истины, он мучительно искал ответы на коренные вопросы мировоззрения - гносеологии, космогонии, старался разгадать, в чем сущность мира, каково назначение человека, чем определяется моральное поведение человека и т. д.

Порою размышления над этими проблемами настолько изматывали Тонди, что он впадал, по его словам, "в отчаянное состояние прострации". "...Я переживал не описуемые страдания, - пишет он, - это был настоящий катаклизм... Я пытался верить, держался стойко, хотя это и было мучительно... Я вернулся в храм, к Христу, простерся у подножья алтаря. Я молился часами, молился много дней. Я плакал, искал надежды. Как Бранд в храме у Ибсена, я ждал среди отблесков заката света чуда" (стр. 237 - 239 настоящего издания). Но все попытки найти истину на путях религии не давали никаких положительных результатов: постепенно возникал ряд новых проблем, новых сомнений. Под напором аргументов науки, логики, разума рушилось все, на чем покоилось религиозное мировоззрение - вера, бог, душа, святость церкви, непогрешимость папы, незыблемость догматов. "Я был глубоко несчастлив, - пишет Тонди.- Величественное здание, которое мне удалось кирпич за кирпичом возвести ценой несказанных жертв, теперь рушилось..." (стр. 237). После длительных поисков Тонди в конце концов обрел истину; он нашел ее в науке, пришел к марксизму.

Мы можем верить А. Тонди в том, что процесс глубокой, внутренней борьбы между религиозным и научным мировоззрением происходил в его сознании примерно так, как он его описывает в своей книге. Однако автор не показывает нам того главного, основного, что вызвало в нем к жизни этот процесс и предрешило его исход. Главное, конечно, не в субъективном, а в социальном факторе - в обстановке, в которой жил и действовал автор. Великая борьба между силами прогресса и силами реакции, реакционная политика церкви, Ватикана, борьба за мир, за лучшее будущее человечества - вот основные причины, обусловившие переход А. Тонди из лагеря реакции в лагерь демократии.

Известное ленинское положение гласит, что религия есть лишь продукт определенных общественных условий, что она - социальное явление. Поэтому и преодоление религии, критика ее - это не просто чисто мыслительный процесс, происходящий в сознании людей, но прежде всего практическая деятельность, борьба за изменение тех общественных условий, которые порождают и питают религию. "Было бы буржуазной ограниченностью забывать о том, - писал Ленин, - что гнет религии над человечеством есть лишь продукт и отражение экономического гнета внутри общества. Никакими книжками и никакой проповедью нельзя просветить пролетариат, если его не просветит его собственная борьба против темных сил капитализма"^*.

^* (В. И. Ленин, Соч., т. 10, стр. 68. )

Тот факт, что Ватикан выступает ныне в роли орудия англо-американских поджигателей войны, что он бесповоротно связал свою судьбу со злейшими врагами народов - империалистами, агрессорами, не может не открыть глаза миллионам и миллионам людей на истинное положение вещей. Если многие католики и не делают отсюда последовательных антирелигиозных выводов, они, тем не менее, все больше и больше занимают антиватиканские позиции. Усиливается кризис в религиозных организациях капиталистических стран. Миллионы верующих вместе с коммунистами ведут борьбу за мир, за свободу, за независимость народов. В этой борьбе принимают участие и служители культа, за что некоторые из них подвергаются гонениям со стороны Ватикана и католической верхушки. Вот эта практика социальной борьбы, в которую вовлечены миллионы верующих, самой логикой своего развития все больше и больше разоблачает церковь в глазах католиков, раскрывает реакционную сущность католицизма, религии. Она и есть та главная причина, которая толкает миллионы людей к разрыву с церковью, с религией.

Нельзя забывать при этом, что в Италии классовая борьба способствует разоблачению католицизма больше, чем в какой-либо другой буржуазной стране. В этой стране сильны религиозные традиции; здесь центр католической церкви - Ватикан; здесь его сложная пропагандистская машина, празящая хрйстианско-демократическая партия, многочисленные другие клерикальные организации - профсоюзные, молодежные, женские, детские, спортивные; здесь пресловутое "Католическое действие", "гражданские комитеты", "Общество Марии" и т. д. В Италии больше чем где бы то ни было церковь открыто вмешивается в политическую жизнь в целях укрепления буржуазных порядков, власти помещиков и капиталистов, для запродажи страны американским поджигателям войны. Массы трудящихся, все более вовлекаемые в политическую борьбу, не могут не делать из этого соответствующих выводов, а выводы, в свою очередь, не могут не быть антиклерикальными, антирелигиозными. К сожалению, в книге "Иезуиты" об этом мало говорится, но советский читатель сам легко восполнит этот ее недостаток.

Главным объектом своей критики А. Тонди избрал орден иезуитов, "Общество Иисуса". Правда, в его работе нет систематического изложения истории Ордена, разоблачения всех его преступлений на протяжении более чем четырехсотлетней деятельности; автор останавливается лишь на некоторых моментах, связанных с жизнью и деятельностью ордена иезуитов. Однако и приведенного им материала достаточно, чтобы читатель сумел составить вполне отчетливое представление об отвратительном существе иезуитизма, о характере его мрачной деятельности, о методах и способах его работы.

Как известно, орден иезуитов создан в XVI столетии как орудие контрреформации после целого ряда безуспешных попыток папства укрепить позиции католической церкви другими средствами.

Когда под напором крестьянских движений, в связи с ростом науки и техники, здание католицизма начало трещать и шататься, появился орден иезуитов, созданный испанским монахом-фанатиком Игнатием Лойолой. Вскоре этот Орден стал главным орудием феодальной католической реакции, главным средством политической и идеологической экспансии Ватикана. В отличие от других Орденов иезуитский с самого начала поставил своей задачей укрепление позиций католической церкви путем проникновения в среду аристократии, богатых слоев населения, правящих кругов, руководящих политических деятелей.

Эту линию орден иезуитов последовательно проводил всегда, проводит и ныне. Являясь сравнительно немногочисленным (в ордене около 30 000 иезуитов), Орден играет, тем не менее, руководящую роль во всей деятельности католической церкви и Ватикана: из иезуитов комплектуются кадры высшей иерархии церкви, подбираются советники папы; иезуиты возглавляют папскую дипломатию и разведку; в их руках - дело религиозного образования католической молодежи; они контролируют и направляют деятельность разветвленных по всему миру миссионерских организаций, являющихся в сущности не чем иным, как передовыми отрядами крупных капиталистических монополий, в первую очередь монополий США.

Никакой другой орден не проявлял такой активности и изворотливости, не пользовался такой неограниченной поддержкой господствующих классов, правящих кругов, как орден иезуитов. Путь Ордена отмечен в истории такими преступлениями, злодеяниями и коварством, что самое слово "иезуиты" давно уже стало синонимом подлости и лицемерия. Не раз иезуиты за свою преступную деятельность изгонялись из ряда стран, а деятельность их ордена запрещалась. Классическая художественная литература запечатлела гнусные образы иезуита в целом ряде произведений, например у Стендаля в "Красном и черном", у О. Мирбо в "Себастьяне Роке", у Э. Сю в "Агасфере" и во многих других.

Удалось ли, однако, ордену иезуитов осуществить в своей деятельности ту цель, которая перед ним была поставлена? Сегодня мы безошибочно можем ответить, что, несмотря на некоторые временные успехи, иезуиты не достигли поставленной перед ними цели. Католицизм, Ватикан попрежнему теряют свои позиции, свое влияние на массы, причем теряют их в еще более угрожающей степени, чем это имело место в XVI веке, когда создался орден иезуитов. В самой Италии, по свидетельству ряда компетентных лиц, в том числе и самого Тонди, значительная часть населения фактически порвала с религией и церковью. Укрепить власть католицизма и папства над умами людей иезуитам явно не удалось. Почему?

Католицизм является орудием укрепления капитализма. Католицизм не отражает и не может отражать потребностей развития материальной жизни общества. Он тормозит это развитие, тянет его назад. Жизнь же идет вперед, она сильнее реакционных идей и учреждений, она развивается наперекор им, ломает и сокрушает на своем пути все и всяческие препятствия и преграды. Католицизму под напором жизни пришлось приспособиться к новым условиям, к новой обстановке. Известно, например, что в связи с ростом рабочего движения и обострением классовых противоречий Ватикан во второй половине XIX века усиленно стал заигрывать с социалистическим движением, выступать в роли защитника "справедливых" требований трудящихся. Папа опасался потерять влияние на массы. Ряд папских энциклик того времени посвящен рабочему вопросу; в них Лев XIII в демагогических целях осуждал хищническую, бесчеловечную эксплуатацию трудящихся капиталистами, призывал богатых помогать бедным, смягчать бедствия и т. д. Известно, что в связи с ростом науки, новыми открытиями и изобретениями, утверждавшими все больше правоту материалистического мировоззрения, Ватикан счел необходимым "переориентироваться", выступил в роли "покровителя и защитника" науки, создал целую сеть католических учебных заведений вплоть до академии наук. Расчет и здесь был очень простой: сфальсифицировать, если удастся, выводы новейшего естествознания с тем, чтобы "подкрепить" ими шатающиеся позиции религии и идеализма и "спасти религию".

Таким образом, религиозное мировоззрение, составляющее сущность католицизма, его идейное оружие, не может принести иезуитам победу над разумом, над наукой, над самой жизнью.

Но именно этим оружием вооружал своих членов орден иезуитов. А. Тонди довольно подробно говорит в своей работе, как это происходило, каковы те способы и методы воспитания кадров ордена, которые призваны сделать их "непобедимыми воинами Иисуса".

Тонди, правда, говорит о "более высокой по сравнению с другими религиозными объединениями культурной и психологической подготовке его членов" (стр. 98). Однако на деле эта подготовка, как показывает сам же автор, сводится к голой муштре, к ликвидации всякой самостоятельности, к вытравливанию свободы мышления у воспитуемых, к превращению их в манекенов, автоматов, в слепое бездушное орудие в руках начальства. Генерал Ордена, или, как его называют, "черный папа", - это все. Он - царь и бог для членов "Общества Иисуса", авторитет его непререкаем, повиновение ему беспрекословно.

Весь смысл жизни иезуита состоит в том, чтобы быть орудием в руках Ватикана, папы, генерала Ордена, чтобы служить осуществлению их целей. Иезуиты - это католическая гвардия папы, готовая слепо служить политике Ватикана.

Жестокая дисциплина, царящая в Ордене, зиждется на смертельном страхе перед начальником, перед последствиями непослушания, на полном подавлении личности. И в этом слабость Ордена.

Чтобы добиться такой дисциплины, Орден подвергает иезуита специальному воспитанию, тщательно продуманной тренировке, обучению. Цель такого воспитания в том, чтобы вколотить иезуиту мысль, будто католицизм - универсальная система, которая все охватывает, все объясняет, все разрешает, будто это единственно истинное мировоззрение. Иезуит раз и навсегда должен быть убежден в том, что разум, знания, наука - это ничто. Вечная истина дана в евангелиях, в решениях соборов, в энцикликах папы, в догматах католичества. "Вот кредо этой доктрины, - пишет Тонди: - бог существует; Иисус - бог; Иисус основал церковь; церковь Иисуса - это римская католическая апостолическая церковь; церковь и ее глава, папа...- непогрешимы; вне церкви нет спасения... ад, чистилище и рай - реальные вещи..; кто не выполняет какого-нибудь важного предписания церкви, - идет в ад... Поэтому цель жизни состоит... в послушании церкви" (стр. 108).

В Ордене последовательно осуществляется метод воспитания иезуитов именно в этом духе. Устав Ордена обязывает иезуита, например, каждый день в течение определенного времени "созерцать вечные истины", подобные тем, которые мы только что приводили, то есть сознательно убеждать, натаскивать себя в определенном направлении. Основатель Ордена, Лойола, составил даже специальное руководство - "Духовные упражнения", которое должно в конце концов убить в иезуите всякую способность к свободному мышлению и привить ему слепую, догматическую фанатическую веру в самые нелепые, противоестественные вещи.

"Первое правило, - писал Лойола, - состоит в том, что мы, отложив всякое собственное суждение, должны быть душой готовы к послушанию во всем Истинной Невесте Господа нашего Иисуса Христа, нашей святой Матери Иерархической Церкви" (стр. 137). В тринадцатом правиле "Духовных упражнений" читаем: "Чтобы ни в чем не ошибаться, мы должны верить, что то, что мы видим белым, есть черное, если таким его называет Иерархическая Церковь" (стр. 139).

Этим сказано все. Добавлять нечего.

Тонди рассказывает, как человек, его интеллект, его воля сначала энергично противятся, восстают против такого опустошения личности, но затем под нажимом неумолимого пресса, действующего изо дня в день, человек в конце концов сдается, безнадежно деградирует и становится иезуитом. "На втором году моего "новициата" я уже был совершенно обессилен, - пишет автор. - Я не мог даже прочитать "Отче наш", не мог прочитать ни одной строки, даже видеть не мог книг; все это вызывало во мне тошноту. Мозг больше не выдерживал. Но в конце концов, задавленный и замученный, превращенный почти в глупца, я должен был сдаться" (стр. 161).

Итак, человек идейно и морально опустошен. У него подорвана вера в самого себя, в свое человеческое достоинство, в силу своего разума, в могущество науки. Что же взамен этого дает человеку орден иезуитов? Богословие и католическую философию.

Вот те идейные основы, на которых зиждется и покоится иезуитизм.

"...католическая теология, - пишет Тонди, - колосс на глиняных ногах и с пустым туловищем" (стр. 240).

На помощь теологии приходит католическая философия. Ее задача в том, чтобы обосновать догматы теологии. Но католическая философия - это не учение о законах природы и общества, не проверенное практикой адекватное отражение действительности. Это - та же пустышка, тот же мираж, тот же колосс на глиняных ногах, что и теология. И цель у них общая, и содержание одно и то же.

А. Тонди подробно рассказывает, как этой схоластической премудростью, которая не идет дальше плоских положений Фомы Аквинского, усиленно начиняют мозги учащимся в папских семинариях и университетах, как в течение ряда лет хитроумными рассуждениями, которые всегда вращаются в заколдованном кругу абстрактных схоластических понятий, пытаются "доказать" бытие бога, существование души, непогрешимость папы и т. д. Неудивительно, что результаты и здесь получаются неутешительные: вместо укрепления веры возникают дальнейшие, еще более настойчивые сомнения, подозрения в том, что религиозные догматы не истинны, что они построены на песке. "Наша философия, - признавался Тонди один из профессоров папского Грегорианского университета, - ...нечто такое, что топчется на одном месте. Посмотрите, к чему сводится католическая социология, которую я же преподаю. К нулю" (стр. 194).

Оторванная от жизни, занимающаяся бесплодными, схоластическими спекуляциями, католическая философия бессильна удовлетворить запросы здорового, нормального человеческого ума, вооружить его действенным оружием.

Особо следует сказать о морали иезуитов. Это - одна из важнейших опор иезуитизма.

Фанатикам-иезуитам усиленно вдалбливается мысль, что они могут совершать любые, самые чудовищные преступления, но их совесть должна быть чиста, спокойна; больше того, они могут гордиться собой, ибо все это творится во славу божию - "так велел бог". "Цель оправдывает средства" - вот основа морали иезуитов, имеющей много общего со звериной идеологией фашизма.

Один из моралистов ордена иезуитов, Бузенбаум, еще в XVII веке писал: "Так как цель дозволена, то и средства дозволяются". Орден специально разработал так называемую теорию "пробабилизма", которая позволяет любой случай или поступок истолковать как угодно, причем всегда с подходящей ссылкой на соответствующие авторитеты, тексты, цитаты священного писания, святых отцов и т. д. Иезуит может черное сделать белым, любое преступление изобразить в виде благодеяния; он может оправдать что угодно.

Вывод отсюда простой: иезуитская мораль - это отсутствие всякой морали, полный аморализм, полный произвол действий.

А. Тонди в своей работе не упоминает (а это следовало бы сделать), что в XVII - XIX веках в различных библиотеках, брошенных иезуитами после их изгнания, были найдены так называемые "Manita secreta Societatis Jesu" ("Тайные наставления Общества Иисуса"). В одной из копий этих наставлений, найденной Ю. Ф. Самариным в 1868 году в библиотеке Пражского университета и опубликованной в его книге "Иезуиты и их отношение к России" (Москва, 1870, стр. 425 - 489), мы читаем, например, что "духовники привязывают к себе государей, когда они не порицают явно их предосудительные поступки, а стараются объяснить оные в благоприятнейшем для них смысле". Здесь даются указания и о том, как нужно работать среди богатых вдов, стараясь не допускать их до нового замужества с тем, чтобы их капиталы заполучить в пользу Церкви, и о том, как надо клеветать на бывших иезуитов, которые открыли миру тайны Ордена, и т. д. Одним словом - полное руководство по совершению любых аморальных поступков!

Трудно себе представить, чтобы при наличии таких идейных основ иезуиты могли укрепить позиции католицизма и спасти папство от крушения.

Ныне мы можем констатировать, что Орден иезуитов, совершив на протяжении своего существования массу преступлений, пролив реки крови, не выполнил, тем не менее, поставленной перед ним задачи. Внутренняя природа Ордена оказалась гнилой, порочной.

Сами члены Ордена, находящиеся даже на высоких постах, как указывает Тонди, признают нередко, что обстановка в Ордене их тяготит, иезуитские порядки душат, они не убеждены в истинности католических догматов, сомневаются в непогрешимости папства. Однако только немногие из них находят в себе гражданское мужество сказать об этом во всеуслышание, открыто порвать с церковью, с религией и уйти из Ордена, как это сделал автор рассматриваемой книги. Такой поступок в условиях буржуазного общества, а тем более таких стран, как Италия, далеко не безопасен. Известно, например, какой шквал дикой травли и преследований обрушился на А. Тонди, как иезуиты пытались отомстить ему, зажать рот, как они провоцировали его убийство, как старались объявить его помешанным и упрятать в сумасшедший дом.

В ценной и полезной в основном работе А. Тонди "Иезуиты" есть и такие места, которые для советского читателя особого интереса не представляют. В процессе подготовки книги к изданию на русском языке некоторые из таких мест опущены. Большей частью это - многословные, растянутые примечания, в которых содержится перечисление огромного количества церковных источников, документов, которыми пользуется автор. Иногда это фрагменты, содержащие слишком узкие, специально теологические рассуждения по ряду вопросов. Некоторые из таких рассуждений в книге нуждаются в оговорках.

Автор, например, идеализирует образ Христа, идеологию раннего христианства. Он считает, что само по себе учение Христа заслуживает всякого уважения и одобрения, что оно содержит в себе вечные моральные ценности. Другое дело, дескать, церковь, Ватикан, папа: они извратили христианство, фальсифицировали его, заменили своим церковным учением, ничего общего с подлинным христианством не имеющим. Автор доходит даже до утверждения, будто Ватикан сознательно "упрятал" Христа и евангелие с тем, чтобы вместо них выдвинуть догматы церкви. Несомненно, что известная доля правды в таких утверждениях имеется. Современная наука доказала, что первоначальное христианство по своему духу действительно отличалось от последующего, изложенного в евангелии, канонизированного церковью, развитого в постановлениях соборов. Ф. Энгельс, изучавший специально вопрос о возникновении христианства, в работе "К истории раннего христианства" писал, что в первом веке нашей эры христианство "...было, как небо от земли, далеко от позднейшей закрепленной в догматах мировой религии Никейского собора; там оно совсем неузнаваемо. Здесь же в нем нет ни догматики, ни этики позднейшего христианства; зато здесь есть сознание того, что борьба идет со всем миром и что эта борьба увенчается победой; есть радость борьбы и уверенность в победе..."^* Лишь в IV веке христианство из гонимой стало государственной религией древнего Рима, "...христиане, - писал В. И. Ленин, - получив положение государственной религии, "забыли" о "наивностях" первоначального христианства с его демократически-революционным духом"^**.

^* (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, часть II, стр. 419. )

^** (В. И. Ленин, Соч., т. 25, стр. 392. )

А. Тонди поэтому совершенно прав, когда проводит различие между ранним христианством и католической церковью, когда он порой выступает в роли гневного обличителя пороков современного католического духовенства. "Я согласен, - пишет, например, он, - да, согласен слушать рассказ о Христе, о чудесном мальчике, родившемся в хлеву, и я охотно слушаю, когда со мной беседуют о нем. Однако в этом случае проповедник должен жить в хлеву, как Христос в Вифлееме, ибо "нет слуги важнее своего господина". И именно поэтому я не могу принять учения, которое во имя того, кто был распят между двух воров на Голгофе, ловко распространяется упитанными людьми, сидящими на великолепных тронах среди великих мира сего, не могу спокойно согласиться с тем, чтобы они смели величественно рассуждать о бедности и самопожертвовании, погрузившись по горло в богатства и кое во что похуже, в то время когда сами они не дают голодным и заброшенным ни сольдо или, если дают, то немногим более, чем сольдо" (стр. 274).

Все это правильно, и на аудиторию рядовых католиков, верующих рабочих и крестьян, такая аргументация оказывает определенное воздействие, помогая им понять классовую природу католической религии и церкви, разглядеть прислужничество Ватикана перед сильными мира сего и порвать с ним. Но в своей книге автор не проводит другую очень важную мысль, без которой он рискует оказаться на положении апологета религии, защитника, в конце концов, того же самого католицизма. Эта мысль состоит в том, что первоначальное христианство, как бы оно ни отличалось от последующего учения церкви, в основе своей, тем не менее, одно и то же. Грань между ними не абсолютна, не непроходима. Ведь не случайно христианство, зародившись в I веке нашей эры как религия бедняков, вскоре было признано господствующими классами в качестве государственной религии. Это говорит о том, что уже в первоначальном христианстве содержались такие черты, такие стороны, которые удовлетворяли эксплуататоров. Это была вера в сверхъестественное, в загробную жизнь, в воздаяние после смерти. Эксплуататорам было на руку обещание трудящимся - рабам и беднякам - вознаграждения за их страдания в царстве христовом, которое вскоре якобы должно наступить. Эти черты в первоначальном христианстве никак нельзя признать революционными, положительными, "...кто утешает раба, вместо того, чтобы поднимать его на восстание против рабства, - говорил Ленин, - тот помогает рабовладельцам"^*.

^* (В. Й. Ленин, Соч., т. 21, стр. 206.)

То обстоятельство, что объективно христианство с самого начала пыталось направить чувства верующих в русло, угодное господствующим классам, не подчеркнуто автором "Иезуитов". И в этом существенный недостаток книги Тонди.

Тем не менее работа А. Тонди представляет собой положительное явление. Она свидетельствует о наличии глубоких внутренних противоречий в католической церкви, значение которых состоит в том, что они все больше и больше ослабляют позиции церкви, углубляют кризис католицизма.

Книга Тонди "Иезуиты" открывает глаза миллионам католиков на подлинное лицо церкви, на реакционную позицию Ватикана и папы. Она наносит серьезный удар по иезуитам, по религии и уже вызвала вполне естественный интерес в ряде европейских стран. Переведенная на русский язык, эта книга принесет несомненную пользу и советскому читателю.

Ф. Олещук.