23.10.2018

«Казан басмасы». История одного Корана

Каждому члену мусульманской мировой общины известно издание «Казан басмасы», которое было напечатано в 1803 году в казанской типографии. «Казан басмасы» является первым печатным изданием Благородного Корана.

История одного Корана

Спустя почти 200 лет казанское издание Священного для всех мусульман писания вновь увидело свет благодаря инициативе муфтия, председателя ДУМ РТ Камиля хазрата Самигуллина. Что интересно, казанское издание Корана можно встретить не только в Казани и районах Татарстана, но и по всей России, по всему миру. Это ли не яркое свидетельство признания «Казан басмасы»?!

История одного Корана

Один из дореволюционных экземпляров казанского издания Корана бережно хранится вот уже 5 поколений в ингушской семье Халмурзиевых. И не просто хранится, а прочитывается от начала и до конца каждую неделю.

О том, как «Казан басмасы» попал в Ингушетию, какую роль Священное Писание сыграло в жизни депортированной семьи и почему лучший учитель по заучиванию Корана – татарин, нам рассказал Султан Халмурзиев, обратившийся в Издательский дом «Хузур» с просьбой о предоставлении ново отпечатанных экземпляров «Казан басмасы» для своей махалли.

- Родился я в 1950-ом году в Кустанайской области (Казахстан), а четыре года спустя наша семья переехала в Джамбул (юг Казахстана). Домой, в Назрань, мы вернулись только в 1957 году. Как сейчас помню тот день, пожалуй, это единственное моё воспоминание о жизни в Казахстане. Это было 6 ноября 1957 года, помню большие вагоны, молоко и тёплый, вкусный хлеб.

- Как Ваша семья оказалась в Казахстане?

- Моего деда и всю его семью, в том числе и моего отца, в 1944-ом году депортировали в Казахскую АССР. До этого дед мой Хасан учился в медресе, не знаю, правда, закончил ли он его. Но сколько помню, с ним, а потом с моим отцом Магомед-Гиреем и со мной всегда был казанский Коран, отпечатанный в 1911 году. Он прошёл с нами все годы депортации и по сей день бережно хранится в семье.

История одного Корана

Когда настал черёд вывода нашей семьи из родного дома, как рассказывал мне потом отец, офицер проникся сочувствием и посоветовал брать больше тёплых вещей, брать зерно, чтобы было чем кормить детей. Дед взял в руки Коран, и тут офицер его попытался остановить, спросив, что это за книга такая. Когда мой дед объяснил, что это Священная Книга для всех мусульман, офицер просто молча кивнул и разрешил взять Коран с собой. Уже в депортации дедушка никогда не выпускал Коран из рук, хранил его за пазухой, а потом мы его прятали за печью, чтобы не нашли и не забрали.

- Как сложилась судьба Вашей семьи в депортации?

- Когда мою семью отправили в Казахстан, в Костанайскую область, то первые, кого встретили мои родители и дедушка, был казах Таткен, который повёз нашу семью на санях, запряжённых быками в совхоз, где, по его словам, «не будете голодать». 6 февраля 1945 года умирает мой дед Хасан, через год, в марте, умирает его брат, а мама их, то есть моя прабабушка, умирает в 1947 году. 12 членов нашей семьи похоронены в казахстанской земле.

Дальше жизнь нас отправила в Джамбул. Едва сойдя с поезда, мы отправились на базар, который находился через железнодорожное полотно. Тут нам встретился татарин Алихан, который привёз нас к своему знакомому, продавшему нам за бесценок свой дом, где мы и жили 3,5 года.

Так наш сосед-татарин ещё каждый день приносил нам 1,5 килограмма мяса. И бесплатно. Представьте, что значит для депортированного народа килограмм мяса. Да для нас это словно целый баран был. Ещё и охотничью собаку Борзика подарил нам. Тогда этот татарин сказал нам, что пока он рядом с нами, нам нечего бояться, и мы можем больше не прятать свой Коран.

Вообще, надо сказать, что в Джамбуле не было ни одной мечети, хотя проживало здесь много мусульманских народов, в том числе ингушы, чеченцы, татары. Каждую неделю мы собирались по пятницам и читали Коран. А наша мама, несмотря на то, что воду достать было тяжело – надо было ехать на родник, в ночь с четверга на пятницу ездила за водой и перемывала начисто всех детей.

На протяжении всей жизни в Казахстане нас окружали добрые, сердечные татары. И в Костанае был мулла-татарин, который не только жил по шариату, но и всех учил основам Ислама, как правильно читать намаз, читал никах, совершал обряды погребения.

Когда мой отец и его братья остались без кормильца, к этому татарину-мулле ходили за советом, за помощью. Он никогда не отказывал, всем помогал, был очень набожным человеком. Помню слова своего папы: «Лучше всех в мире читать Коран тебя научат только татары или тот, кого учил татарин. Арабы есть арабы – у них красивый голос, язык тонкий, но лучше татарина нет. Только он сможет научить тебя читать правильно, чтобы язык не заплетался».

К сожалению, у меня не получилось найти учителя татарина, но заучивал Коран я под руководством одного кумыка, братского татарам народа.

- Почему именно казанское издание Корана? Чем оно так примечательно?

- Я не знаю, как он появился у моего деда, но он всегда был с нами. Какие бы перипетии нас не ожидали впереди, где бы мы ни оказывались, но «Казан басмасы» всегда был вместе с нами. Каждую пятницу я читаю по десять сур из Корана. Нигде больше нет таких Коранов, как в Казани. Это издание мне дорого. После того, как я читаю Благородный Коран, я целую его и кладу на место.

История одного Корана

История одного Корана

История одного Корана

Вместе с казанским изданием Корана я сохранил и «Кысас аль-анбийя ва тарих аль-хуляфа» - книгу на старо-татарском языке, посвящённую истории Пророков и халифов Посланника Аллаха и отпечатанную в Казани в типографии Харитонова в 1903 году.

Также отец завещал мне бережно хранить ещё один вкладыш, который всегда находится в Коране – это листок, на котором записано, что мой отец Магомед-Гирей начал учить арабские буквы в 1938 году, в возрасте 8 лет, а двадцать лет спустя, в 1958, он продолжил своё обучение и чтение Корана.

Как сейчас помню его завет: «Не потеряй, храни, пока не превратится в пыль». Сам я начал читать отцовский Коран в возрасте 10 лет. В 1999-ом году я переучился по мединскому шрифту, так как здесь у нас в основном молодёжь читает мединский или мекканский шрифт.

- А сейчас сохранилась ли в Вашем окружении традиция чтения Корана?

- Да, каждый понедельник и четверг нас собирается около 90 человек, и мы читаем Коран, именно «Казан басмасы», никакой другой мы даже не можем читать. Когда я пытался найти такое издание здесь, то меня ждала неудача. У нас здесь есть Кораны, конечно, но небольшие по формату, а такого большого, как казанское издание, чтобы все 30 джузов были, - нет. У меня были ещё такие Кораны, но я все их раздал нашим мусульманам, отдал в дар.

Сам Султан Магомед-Гиреевич был однажды в Хадже – в 1992-ом году, совершил Умру за своих почивших родственников. По его собственным словам, сейчас его в этом мире держат только дети, внуки и безмерная любовь ко Всевышнему и Его Пророкам.

- Каждый день я возношу дуа, которому научил меня отец: прошу Всевышнего за всю умму, чтобы Он всех одарил Своей милостью одинаково. Я благодарю всех и каждого, кто послужил и служит причиной распространения Благородного Корана по всему миру, тех, кто его отпечатал, кто продал, кто купил и подарил – всех. Храни нас всех Всевышний!

«Коран – это заступник перед Аллахом и оправдывающий перед Ним чтеца, и того, кто руководствуется им (Кораном), он приведёт в Рай, а того, кто не руководствуется им, тянет в огонь ада» (аль-Хайсам, ат-Табарани).

Ильмира Гафиятуллина

Источники:

1. islam-today.ru