Главная заповедь

В начале нашего летосчисления еврейские теологи, раввины, разделили законы Моисея на множество заповедей, требуя беспрекословного их исполнения. Постепенно отходя от синагоги, ранние христиане заботились не столько о соблюдении всех законов Моисея, сколько о спасении души с помощью веры в Христа. Поэтому христиане начали поиски принципов для упорядочения важнейших заповедей, соблюдение которых привело бы к выполнению законов Моисея и сделало бы ненужным или второстепенным соблюдение огромного количества правил. Основной заповедью, выражающей суть всего Закона, стала любовь к ближнему, провозглашенная Иисусом.

В синоптических евангелиях приводится рассказ о том, как один из книжников подошел к Иисусу и спросил его, какая первая из всех заповедей. В ответ Иисус процитировал начальные строки молитвы, произносимой всеми иудеями мужского пола: "Слушай, Израиль!" - и назвал первой заповедью любовь к богу. Затем он добавил, ссылаясь на законы Моисея: "Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя, на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки" (Мф. 22:38-40).

В Евангелии от Марка замечается, что книжник был согласен с тем, что любовь к богу и к ближнему действительно означает больше, чем всесожжение или жертвы. Иисус похвалил книжника за разумный ответ и сказал, что тот недалек от царства божьего.

В этом небольшом эпизоде, единственном, где Иисус и книжник выступают в согласии, освещается не только христианское толкование законов Моисея. На примере этого диалога становится ясно, что ранние христиане не отмежевывались от иудеев, даже от книжников, если те были способны и склонны принять новое христианское толкование Закона.

В Евангелии от Луки любовь к ближнему трактуется шире. Иисусу задает вопрос один из законников: кого же считать ближним? Иисус в ответ рассказывает притчу. Разбойники напали на человека, избили его и полумертвого оставили на дороге. Шел священник, увидел пострадавшего, но прошел мимо. Так же поступил левит, он подошел, посмотрел и отправился своей дорогой. А вот некий самаритянин (презираемый иудеями), увидев избитого человека, сжалился над ним: перевязал ему раны, привез в гостиницу и ухаживал за ним. На другой день, уезжая, он дал два динария хозяину, чтобы тот позаботился о пострадавшем, а если издержки будут больше, то он возместит убыток по возвращении.

Иисус спрашивает, кто же из троих был ближним человеку, попавшему в руки разбойников. Разумеется, тот, кто оказал ему помощь (Лк. 10:25-37).

В одной из евангельских притч (Лк. 15:11-32) рассказывается о любви к ближнему и о милосердии, причем пример подает сам господь, приняв обличье отца блудного сына. У одного человека было два сына. Младший сын потребовал часть имения, потом поселился "в дальней стороне" и постепенно "расточил имение свое", так как вел распутный образ жизни. Ему пришлось пасти свиней. Он голодал, с радостью съел бы даже пищу свиней, но никто не давал ему. Тогда он подумал, что работники его отца не знают недостатка в хлебе, тогда как сын умирает от голода. Он решил вернуться домой и раскаяться в содеянном: раз уж он недостоин быть сыном своего отца, то станет его слугой. Встал и пошел к дому отца.

Отец издалека увидел приближающегося сына, вышел ему навстречу, обнял и поцеловал его. Приказал рабам принести лучшую одежду, надел на руку перстень. Велел заколоть откормленного теленка и устроил веселый пир в честь возвратившегося сына.

Когда старший сын вернулся домой, то услышал пение и радостные голоса. Узнав о причине веселья, он рассердился и не пожелал войти в дом, хотя отец умолял его принять участие в пире. Более того, сын укорил отца в том, что сам он за добрую службу отцу еще никогда не получал вознаграждения, а вот для сына, "расточившего имение свое с блудницами", заколол откормленного теленка.

Отец объяснил свое поведение тем, что старший сын всегда с ним и все добро принадлежит ему: "А о том надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв и ожил, пропал и нашелся".

После вавилонского плена иудеи сузили круг "ближних" до потомков колена Авраама, тем самым закон о любви оказался в жестких рамках предписаний иудаизма. Ранние христиане, проводившие миссионерскую деятельность среди язычников, были вынуждены расширить понятие о любви к ближнему, отнеся к ним даже врагов, если они нуждались в милосердии или же просто раскаивались в содеянном.