Физиологические эскизы Молешота

"В наше время было бы странно думать, что дух не зависит от материи"- этими словами начинает Молешот свою книгу. Мы постепенно перестаем бояться природы и благоговеть перед нею; мы перестаем навязывать ей сознательные стремления и определенные цели^*; мы смотрим на то, что у нас перед глазами, и стараемся быть внимательными; усилия наши направлены к тому, чтобы усовершенствовать орудия познавания, и, чтобы рассмотреть предмет нашего наблюдения в разных положениях и с разных сторон, мы обуздываем деятельность теоретического мышления, которое постоянно торопится к общим выводам; мы хотим как можно больше видеть и как можно меньше догадываться. До сих пор не придумано такого микроскопа, который мог бы следить за работой мысли в мозгу живого человека; на этом основании исследователи очень благоразумно обходят до времени эти интересные отправления человеческого организма и сосредоточивают свои силы на разъяснении других процессов, более грубых и следовательно более осязательных. Что можно рассмотреть микроскопом и разложить химическим анализом, то рассматривается и разлагается; что недоступно непосредственному исследованию, то наблюдается через сближение отдельных фактов, подобно тому, как в алгебраических уравнениях неизвестная величина определяется по известным. Камень за камнем сносится на то место, где надо выстроить дом; наблюдения и опыты не противоречат друг другу, но часто лежат особняком, не обнаруживая между собою видимой связи и необходимого соотношения. Неизвестного еще так много, что даже не обозначены общие линии того здания, которое выстроится со временем и в которое войдут, как строительные материалы, все песчинки, добытые правильным трудом человеческой мысли. Ничто не построено, но многое собрано и, главное, многое разрушено.

^* (Д. И. Писарев имеет в виду последователей телеологии (от греч. teleos - цель, результат, logos - учение) - идеалистической теории о целесообразности в природе. В противоположность причинному, каузальному изучению телеология пытается объяснить явления, исходя из конечных целей, к которым якобы стремится природа. Одним из известных пропагандистов телеологии был ученик Г. Лейбница X. Вольф, работы его получили распространение в России.)

С тех пор, как живет человечество, оно невольно старалось себе объяснить, что такое человек, мир, природа и ее законы; любознательности было много, а знаний мало; поневоле приходилось добавлять фантазией; возникло великое множество миросозерцаний, более или менее поэтических, великое множество образов, более или менее величавых; от разных остатков этих миросозерцаний приходится теперь избавляться; разные изношенные образы приходится разбивать, выметая их осколки с того места, на котором предполагается строить здание в современном вкусе, на прочном фундаменте. Отношение между человеком и окружающей природой, и даже в самом человеке отношения между различными частями и отправлениями его организма составляют решительное яблоко раздора между мыслителями и фантазерами. Последние, сильные числом, хотят допустить, во что бы то ни стало, присутствие таких элементов, каких в действительном мире никогда не было и не может быть, таких вещей, о которых, по выражению нашего народно-эпического языка, "ни в сказке сказать, ни пером написать". Фантазеры вооружаются самым разнообразным дрекольем, чтобы отстоять свое дело; они вносят свои неведомые тонкости во все сферы человеческих знаний и искусства; натуралисты, историки и поэты часто оказываются зараженными самым узколобым мистицизмом. Мыслителям приходится иногда тратить много времени на то, чтобы разбивать теории и фантазии и чтобы открывать глаза слишком доверчивым и совершенно беззащитным не специалистам; лучшие из мыслителей идут другим путем, более трудным, но зато более плодотворным; они совершенно отворачиваются от области произвольных гаданий, предоставляют ее идеалистам, а сами наблюдают и изучают химический состав крови, процесс пищеварения, конструкцию волос, ногтей и прочие ничтожные мелочи; и эти ничтожные мелочи уже теперь повернули вверх дном колоссальные теории мировых мыслителей и целых народов; эти ничтожные мелочи уже теперь разбили оковы человеческой мысли. Дело разрушения сделано; дело созидания будет впереди и займет собою не одно поколение. <...>