Явление бога во сне

Как справедливо указывали критики, предание о сновидении Иакова рассказано, вероятно, для того, чтобы объяснить, почему Вефиль пользовался с незапамятных времен славой святого места, которое почиталось, по-видимому, коренными жителями Ханаана задолго до покорения этой земли евреями. Вера в то, что боги являются человеку в сновидениях и объявляют ему свою волю, была широко распространена в древности. Естественно поэтому, что люди устремлялись в храмы и другие священные места, где они ложились ночью спать в надежде увидеть во сне богов и вступить с ними в беседу, исходя, конечно, из того предположения, что божество или обоготворенный дух умершего человека скорее всего может появиться в месте его культа. Например, в Оропе, в Аттике, находилось святилище мифического прорицателя Амфиарая, где вопрошающие приносили баранов в жертву ему и другим божествам, имена которых значились на алтаре. После жертвоприношения они клали на землю шкуру убитого барана и спали на ней, ожидая откровения во сне. К этому оракулу обращались больные, искавшие исцеления и если они его здесь находили, то в благодарность бросали в священный источник золотые и серебряные монеты. По описанию Ливия, древний храм Амфиарая был живописно расположен среди родников и ручьев, что подтверждается современными раскопками. Место это представляет небольшую и неглубокую долину, окруженную низкими холмами, кое-где поросшими сосной. На дне долины течет ручей в берегах, окаймленных чинарами и олеандрами, и на расстоянии одной мили отсюда изливается в море. Вдали виднеются высокие голубые горы Эвбеи. Группы деревьев и кустов, разбросанные по склонам долины, трели соловьев, зеленые лужайки, тишина и спокойствие этого уединенного и залитого солнцем места - все способствовало тому, чтобы сделать долину убежищем, куда стекались толпами немощные просить помощи у бога-исцелителя. Местность настолько защищена со всех сторон, что даже в майское утро палящие лучи греческого солнца, сияющего в безоблачном небе, для жителя севера могут показаться здесь, при полном отсутствии ветра, почти нестерпимыми. Но греку, надо думать, такая жара была приятна. Оракул был открыт, по-видимому, только летом, и жрец обязан был присутствовать в храме не менее десяти дней в месяц, начиная с конца зимы до окончания полевых работ, которое совпадало с заходом созвездия Плеяд в ноябре, и в течение этих летних месяцев он не мог отлучиться больше чем на три дня подряд. Каждый больной, искавший совета у бога, должен был прежде всего внести в казну храма плату в размере не менее 9 оболов (около одного шиллинга) полноценным серебром в присутствии хранителя храмового имущества, который затем вносил в публичный список имя уплатившего и название его города. Если жрец присутствовал в храме, то он обязан был читать молитвы над жертвенным животным и класть его мясо на алтарь; в отсутствие же жреца посетитель мог сам совершить эти действия. Шкура и одна нога убитого животного составляли вознаграждение жреца. Всякому человеку, выполнившему эти условия, давалось разрешение спать в святилище, чтобы получить во сне предсказание оракула. Мужчины и женщины спали в разных отделениях - первые к востоку от алтаря, а последние к западу.

Подобный дортуар для больных посетителей, приходивших за помощью к "благому исцелителю", существовал и в великом храме Асклепия (Эскулапа) близ Эпидавра. Руины этого обширного храма, обнаруженные во время раскопок, производят впечатление одного из самых удивительных памятников греческой цивилизации. Они расположены в прекрасной долине. Весной гладкая поверхность долины представляет собой сплошную ниву, перемежающуюся деревьями и кустами. Ландшафт поражает торжественной тишиной, а отдаленность от городов создает приятное чувство уединения. Дикая, романтическая, заросшая густым лесом лощина ведет вниз к развалинам древнего Эпидавра, живописно расположенного на скалистом мысу, вдающемся в море. Страждующие пилигримы, спавшие в храме Асклепия и излечившиеся от своих недугов благодаря явившимся им во сне откровениям, составляли записи о своем выздоровлении на памятных дощечках, которые вывешивались в святом месте как красноречивое свидетельство исцеляющей способности могущественного бога и спасительной силы веры тех, кто уповал на него. Священные окрестности храма в древности всюду пестрели такими табличками, и некоторые из них найдены были в новейшее время. Надписи проливают любопытный свет на эти учреждения, напоминающие до некоторой степени наши современные больницы.

Так, например, мы читаем, что некий человек, страдавший параличом всех пальцев, кроме одного, пришел за помощью к богу. Но, увидев в храме таблички с надписями о случаях чудесного исцеления, он не поверил. Однако же он лег спать в дортуаре, и ему приснился сон, будто он играет в кости в стенах храма и в тот момент, когда он собрался бросить кость, является бог, хватает его за руку и растягивает ему пальцы один за другим, после чего спрашивает его, продолжает ли он еще не верить надписям на храмовых дощечках. "Нет, теперь я верю", - отвечает человек. Но бог объявил ему: "За то, что ты раньше не верил, твое имя отныне будет Неверующий". На следующее утро человек ушел домой исцеленный. Другой случай: Амврозия, женщина знатного рода из Афин, была слепа на один глаз и явилась в храм просить бога об избавлении от недуга. Бродя вокруг храма и читая надписи на табличках, она смеялась по поводу некоторых совершенно невероятных сообщений. "Как это может быть, - сказала она, - чтобы хромой или слепой человек исцелился только потому, что ему приснился сон?" В таком скептическом настроении она улеглась спать в дортуаре и во сне имела видение. Ей приснилось, что бог подошел к ней и обещал возвратить зрение ее слепому глазу, если она пожертвует храму слиток серебра в память об ее дерзостном неверии. В исполнение своего милостивого обещания бог раскрыл ее больной глаз и влил в него целительный бальзам. На следующий день женщина оставила храм с прозревшим глазом. В другой раз некто Пандар из Фессалии пришел в храм, чтобы избавиться от каких-то красных букв, выжженных на его лбу. Во сне к нему явился бог, повязал ему лоб шарфом и велел ему снять с себя шарф и оставить его в храме, когда он будет уходить из дортуара. Утром Пандар встал и, сняв шарф с головы, увидел, что позорные знаки перешли с его лба на шарф. Он оставил шарф в храме и отправился домой. По дороге он остановился в Афинах и послал своего слугу Эхедора в Эпидавр с деньгами для передачи храму в виде благодарственного приношения. Но у Эхедора лоб был также заклеймен позорными знаками, и когда он пришел в святилище, то в казну бога денег не передал, а удержал их при себе и лег спать в дортуаре, надеясь, подобно своему хозяину, освободиться от ненавистного клейма. Во сне к нему пришел бог и спросил, не принес ли он с собой денег от Пандара для пожертвования храму. На этот вопрос Эхедор ответил, что никаких денег от Пандара не получил, но обещал со своей стороны, что если бог снимет с него пятно, то он нарисует свой портрет и принесет его в дар святилищу. Бог приказал ему взять шарф Пандара и повязать им свой лоб, а потом, перед уходом из общей спальни, снять с себя шарф, вымыть лицо в источнике и посмотреть на себя в воду. Дождавшись рассвета, плут поспешил из дортуара, развязал шарф и стал его пристально разглядывать, надеясь увидеть на нем отпечатавшееся клеймо, но ничего не нашел. Тогда он подошел к источнику и, посмотрев в воду на свое лицо, увидел на лбу красные буквы Пандара вдобавок к своим собственным.

На диком скалистом берегу Лаконии, где великая горная цепь Тайгета спускается к морю голыми утесами, находилось другое святилище оракула; здесь богиня открывала смертным во сне судьбу их заветных желаний. Существовали различные мнения о том, кто была эта богиня. Греческий путешественник Павсаний, посетивший это место, принимал ее за морскую богиню Ино, но он сознается, что не мог видеть в храме ее изображение из-за множества покрывавших его венков, приносимых, вероятно, богомольцами в знак благодарности за сделанные им во сне откровения. Близость моря с его спокойным, убаюкивающим прибоем могла внушить представление об Ино как о богине - покровительнице этого святилища. Другие, однако же, полагали, что то была Пасифая в ее значении богини луны; отправляясь с наступлением ночи в священный дортуар, они могли в подтверждение такого мнения указывать на серебряный диск в небе и его мерцающее отображение в воде. Так или иначе, высшие должностные лица Спарты посещали это уединенное место в надежде получить здесь во сне совет божества. Говорят, что в один из решительных моментов в истории Спарты кому-то из них здесь приснился зловещий сон.

В Италии, как и в Греции, были свои святилища оракулов, где удрученные смертные искали во сне совета и утешения богов или обоготворенных людей. Так, прорицатель Калхас был почитаем в Дриуме, в Апулии, и обращавшиеся к его помощи люди приносили в жертву черного барана и спали на шкуре животного. Другим древним и почитаемым в Италии оракулом был оракул Фавна, и обращение к нему происходило аналогичным образом: вопрошающий закалывал овцу, расстилал на земле ее шкуру и ложился на ней спать, чтобы во сне получить ответ. Если верно, что оракул, как есть основание думать, находился в священной роще близ водопада в Тибуре, то мрачные тени деревьев и шум падающей воды могли внушить пилигриму чувство религиозного благоговения и повлиять на сновидение. Небольшой круглый храм, который и теперь еще возвышается над водопадом, был, по-видимому, тем самым местом, где бог полей и лесов якобы нашептывал ответы в уши спящих паломников.